Шах Аббас знал об ухудшении положения государства Абдулла-хана II и готовился к организации большого похода на Хорасан. 6 мухаррама 1007 г.х./10 августа 1598 г у деревни Пули Салар, в 24 км к востоку от Герата произошла последняя в столетней войне за Хорасан битва между Сефевидами и Шейбанидами и все воины Шейбанидов были перебиты.

Хорасан для Мавераннахра был очень важен как торговый центр для укрепления своей государственности на противоположном берегу Джайхуна. Но с началом установления первых политических контактов между Шейбанидами и Сефевидами на ожесточенный характер шейбанидо-сефевидской войны за Хорасан влияло и то обстоятельство, что на протяжении ряда столетий, вплоть до конца XV в., в хозяйственном, политическом и культурном отношениях Хорасан был гораздо теснее связан с Мавераннахром, чем с областями Западного Ирана. Поэтому Шайбаниды считали Хорасан своей, доставшейся им в наследство областью.

Глава четвертая – «Борьба между тюрко-монгольскими ханами за власть в Мавераннахре и Хорасане» – состоит из трех параграфов.

IV. 1. Усиление междоусобной борьбы. После гибели Шейбани-хана и во время правления Мавераннахром Суюнч-Хаджа-хана, Кучкунчи-хана и Абу Са’ид-султана фактически власть и военный потенциал были в руках энергичного и честолюбивого Убайдулла-хана, правившего Бухарой. Объясняется это в известной степени тем обстоятельством, что весь строй Шейбанидского государства был таков, что удельные узбекские султаны формально признавали старшего в роде верховным ханом, оказывали ему почет и уважение, но часто не подчинялись ему. Отсюда происходили и все эти бесконечные междоусобицы шейбанидских принцев и султанов и возмущения их против своего верховного хана.

Историки средневековья после смерти Шейбани-хана на первый план выставляют Убайдулла-хана как личность энергичную и действенную, за которой шли все другие шайбанидские султаны. В то время когда владетельные же князья Шейбанидов носили титул султанов, что соответствовало званию мирзы эпохи Тамерлана, Убайдулла-хан как самый сильный и независимый владетель удела Бухары носил звание хана. Это обстоятельство побудило некоторых сефевидских историков, например, как Искандари Мунши, описывавшего опустошительные походы узбеков на Хорасан во время правления Кучкунчи-хана и Абу Са’ида, всюду говорить об Убайдулла-хане как о падишахе всех узбеков, хотя фактически он сделался таковым только в 940 г.х./1533 году.

Политическая история Шейбанидов разделяется на три этапа. Первый этап начинается с захвата ими Мавераннахра и длится до 40-х годов XVI века и характеризуется относительным спокойствием внутри государства. Объективным фактором, несколько сдерживавшим развитие шейбанидских междоусобиц на первом этапе, служили частые походы и набеги Шейбанидов во главе Убайдалла-ханом на Хорасан.

Второй этап, наступивший после смерти Убайдулла-хана, и продлившийся до начала 80-х годов XVI в. характеризуется междоусобиями и смутами. На втором этапе междоусобицы достигли таких размеров, что даже внешние формы единства государства нарушались и некоторые удельные владетели чеканили монеты не от имени главы государства, а от своего собственного. Любопытно, что на монетах одного из них – Яр Мухаммада, – обозначена не только Бухара, то также Самарканд и Балх, которые никогда ему не принадлежали и не подчинялись. После смерти Убайдулла-хана политическое первенство принадлежало уже городу Самарканду, а отношения между Самаркандом и Бухарой вступили в полосу враждебности. Престол затем переместился в Ташкент и Балх.

Преемником Убайдулла-хана стал Абдулла-хан I – сын Кучкунчи-хан (1539-1540). Шестимесячное правления Абдулла-хана I сменилось двоевластием в Мавераннахре. В середине XVI в. государство Шейбанидов состояло из отдельных фактически независимых ханств, управляемых потомками Абу-л-Хайр-хана. В Бухаре Абдулазиз-хан (1540-1550) – сын Убайдуллы, был избран ханом, а в Самарканде, с правами верховного хана узбеков стал править Абдуллатиф (1540-1552) – третий сын Кучкунчи-хана, Ташкентом и Туркестаном управлял Барак-хан (Навруз Ахмад-хан) – сын Суюнч-Хаджа-хана. Сыновья Джанибека – внуки Абу-л-Хайр-хана имели свои уделы: Пир Мухаммад-хан – в Балхе, Искандар-хан – в Афринкенте ( в Мианкале).

Это было начало распада государства Шейбанидов в Мавераннахре. Ни Абдулазиз, ни Абдуллатиф не могли приостановить этот процесс. В условиях политического, социального кризиса и непрерывных войн между ханами, сидевшими в Самарканде, правителями Бухары, и Ташкента образовалось фактически независимое владение со своей собственной династией.

В 957 г.х./1550 г. умер Абдулазиз-хан и между шейбанидскими султанами началась ожесточенная борьба за Бухару. Возникла смута из-за престолонаследия среди Шейбанидов. В этой ситуации на политическую арену выступает молодой, 17-летний Абдулла-султан (940 – 2 раджаба 1006 г.х./1533-34 – 8 февраля 1598 г.) – сын правителя Кермине и Мианкаля – Искандар-султана.

ном во второй половине XVI в. В истории Шейбанидского государства в Мавераннахре с именем Абдулла-хана II (1557-1598) связана попытка создания единого и сильного государства во второй половине XVI в. Абдулла-султан в апреле–мае 1561 года провозгласил верховным ханом узбеков своего отца – Искандар-султана – правителя удела Кермине, вместо свергнутого в Балхе Пир Мухаммад-хана и торжественно возвел отца на престол Бухары. Во всех мечетях Мавераннахра провозглашали хутбу на имя Искандар-хана и чеканили монеты с его именем.

После смерти отца и избрания его самого верховным ханом, Абдулла-султан стремился приостановить феодальную раздробленность в Мавераннахре.

Абдулла-хан фактически воссел на трон в 978 г.х./1570-71 году после победы над самаркандскими и туркестанскими султанами и над большей частью Балхской области. Возможно, именно в этом году Абдулла-хан был признан верховным правителем узбеков, но Хафиз-и Таниш – придворный летописец Абдулла-хана – мог умолчать об этом факте, чтобы не выставлять хана в невыгодном положении, как лишившего власти здравствующего отца.

Третий этап в истории Шейбанидов начинается с момента, когда Абдулла-хан, объединив страну и сосредоточив в своих руках всю фактическую власть, в 1583 г. формально провозгласил себя хаканом государства. Абдулла-хан II не смог изменить удельное устройство государства, но при нем удельные правители превратились фактически в наместников. Так, на третьем этапе Абдулла-хан II решительно взялся за повышение авторитета центрального правительства, ограничив при этом власть и самоуправство отдельных владетелей. Для достижения своих целей он боролся за объединение государства в прежних границах. Абдулла-хан II беспощадно истреблял всякого, кто противостоял ему, не жалея даже своих сородичей.

Абдулла-хан II, прежде чем начинать широкие завоевательные походы, принял меры для обеспечения тыла своего государства и защиты от посягательств кочевников, угрожавших со стороны обширных степных пространств, граничивших с Самаркандом. Туркестанские и ташкентские правители всегда с этой стороны производили опустошительные набеги на долину Зарафшана и вмешивались в войны между Шейбанидами.

В феврале 1584 г. Абдулла-хан предпринял поход на Тохаристан и Бадахшан. Шейбанидские войска в том же году завладели Таликаном, Багланом, Нарином, Кашиндихом, Гурии, Хенджаном, Андарабом, а в Бадахшане – Рустаком, Кишмом и крепостью Зафар. Таким образом, в 1584 г. Абдулла-хан смог завладеть лишь частью Тохаристана и Бадахшана, а двухлетняя (1585–1586 гг.) борьба за Хутталан оказалась для него чрезвычайно тяжелой.

С 1587 г. по 1598 г. завоевательным походам Абдулла-хана на Хорасан благоприятствовала анархия, которую переживал Иран в связи с раздорами в среде правящей династии Сефевидов. Для Шейбанидов открывались широкие перспективы завоеваний за счет Ирана. Но в это время на политический горизонт Ирана всходила новая звезда в лице молодого шаха Аббаса I, который поставил целью вытеснить из Хорасана Шейбанидов и в конце XVI в. шах Аббас отвоевал у Абдулла-хана почти весь Хорасан.

Абдулла-хан в последние годы своего правления совершил три похода на Хорезм (1593-1594, 1595-1596 гг.).

В семидесятых годах XVI в. в вассальном отношении от Абдулла-хана были казахи.

Наиболее серьёзным для дальнейшей судьбы государства Шейбанидов был давно уже зревший внутриполитический конфликт между престарелым, но еще продолжавшим держать всю верховную власть в своих руках Абдулла-ханом и его честолюбивым сыном Абд ал-Му’мином. Абд ал-Му’мин – наместник Балха стремился стать независимым от отца и осенью 1597 г. дело дошло даже до открытого вооруженного столкновения.

2 раджаба 1006 г.х./8 февраля 1598 г. после более чем сорокалетнего правления Абдулла-хан умер, оставив свою огромную империю в состоянии кризиса, раскола и грядущего распада. Смерть Абдулла-хана послужила сигналом к окончательному падению империи Шейбанидов в Мавераннахре и Хорасане.

IV. 3. Ассимиляция коренного населения и попытка вытеснения таджикско-персидского языка. После захвата Шейбанидами Мавераннахра интересы узбеков Дашт-и Кипчака на политическом и культурном поприще совпали с позициями тюрков и отуреченными монгольскими племенами, известными тогда в Мавераннахре и Хорасане под названием чагатайцы.

Как известно, с конца X века в среду оседлого таджикского населения в большей или меньшей степени проникают тюркские и тюрко-монгольские этнические группы. Этот процесс после нашествия монголов на Мавераннахр в XIII веке и племен Дашт-и Кипчака в XVI веке усиливается. В связи с начавшимся оседанием и укоренением кочевых племен Дашт-и Кипчака в Мавераннахре, процесс вытеснения таджикско-персидского языка и ассимиляция таджиков в среде победителей набирает силу. «Таджики также часто смешивались с узбеками и тюрками, утрачивая свой язык, особенно в тех районах, где узбекский или тюркоязычный элемент составлял преобладающую массу населения». На примере Ферганской долины, где предками таджиков были древние жители этой области (области Давань), также Ташкента, Ташкентской области и других областей Мавераннахра, где таджики составляли преобладающую массу населения, можно видеть, что в начале XVI в., большими группами кочевые узбекские племена стали переселяться в обжитые таджиками районы, особенно, в города, и оседать там, а впоследствии оседлый народ слился и ассимилировался с ними и в результате таджики в некоторых городах остались в меньшинстве, а в отдельных из них и во все исчезли. Однако другая часть таджиков, проживающих в тех городах, где тюркоязычный элемент был не столь значительным, и в горных районах, где тюркоязычный народ совсем отсутствовал, продолжала сохранять свой язык и свои национально-этнические особенности. Узбеки, переселившиеся в такие города, как Самарканд, Бухара и Худжанд, постоянно испытывали на себе воздействие окружающей этнической среды, даже «наблюдается культурное воздействие на узбеков со стороны таджиков». Тем не менее, начиная с основателя династии Шейбанидов – Шейбани-хана, и кончая Абдулла-ханом II, Шейбаниды предпочитали, чтобы их придворные поэты, летописцы и другие талантливые мастера пера сочиняли свои произведения на тюркском языке. Фазлуллах ибн Рузбихан в своем произведении «Мехман-нама-йи Бухара» описал один из маджлисов Шейбани-хана, на котором Мухаммад Шейбани просил присутствующих певцов, чтобы те красивым голосом прочитали его стихотворения, написанные на тюркском языке. Таким способом Шейбониды указывали на свое предпочтение родному языку.

Согласно этому источнику, после победы в Дашт-и Кипчаке в 1509 г. Шейбани-хан указал, чтобы писцы написали бы послания о победе во все стороны Туркистана, Мавераннахра, Хорасана и довели бы до сведения жителей этих владений картину этой победы и «чтобы в начале каждого послания о победе написали по-тюркски эти начальные стихи».

В средние века знание таджикского-фарси и арабского языков не только было показателем высокой образованности человека, но признаком его причастности к исламской науке и культуре и исламским духовным ценностям.

Известно, что не все первые Шейбаниды владели языком фарси-йе дари, отчего по личному поручению Кучкунчи-хана, который, вероятно, не знал таджикского языка, в Самарканде в первой четверти XVI в. были переведены на тюркский язык два известных персидских исторических труда: «Джаме’ ат-таворих» («Всеобщая история») Рашид ад-Дина (XIII–XIV вв.) и «Зафарнаме» («Книга побед») Шараф ад-Дина Йезди (XV в.). Упоминается также о переводе на тюркский язык «Мунтахаб-и джами ва таварихи шахи» – сочинения, посвященного Улугбеку.

О незнании таджикского-фарси языка первых Шейбанидов также свидетельствует и рассказ Васифи, повествующий о его пребывании в Самарканде и его встрече с султаном Абусаидом – сыном Кучкунчи-хана. «Султан Абусаид – турок, который совершенно не понимает фарси, так же как мы не знаем тюрки».

Характеризируя период падения Тимуридов, и прихода к власти Шейбанидов Г.Вамбери пишет: «Средняя Азия после падения Тимуридов, мало-помалу, с высокой степени образованности… упала в тину невежества, дошла до такого варварства, из которых уже никогда не будет в состоянии высвободиться».

Как ни парадоксально, Шейбаниды – владетели Мавераннахра старались как в быту, так и в политике и в литературных кругах возвысить статус своего родного языка до уровня таджикского-фарси, но культурная традиция поддерживала авторитет таджикско-фарси и арабского языков в обществе, особенно, в науке, литературе, в мактабах и медресе. Таджикско-фарси язык продолжал употребляться также в канцелярском делопроизводстве. Начальная школа (мактаб) и высшая школа (медресе) продолжала знакомить на таджикско-персидском и арабском языках учащихся с основами богословских, гуманитарных, естественных наук и таджикско-персидской классической литературой. На таджикском-фарси продолжали создаваться философские, исторические, литературные, научные и прочие произведения.

Несмотря на натиск тюркского языкового элемента, таджикско-персидский литературный язык на протяжении XVI в. и последующие века остается официальным языком узбекских ханств в Мавераннахре.

Пятая глава – «Социально-экономическое положение Мавераннахра» – состоит из пяти параграфов.

V.1. Экономическое положение. Завоевательные нашествия Шейбани-хана и грабительские набеги его преемников на Мавераннахр и Хорасан, междоусобные войны и интриги между правителями уделов династии Шейбанидов, продолжительная борьба между Шейбанидами и Сефевидами – все это разоряло страну, причиняло народу бедствия, приводило к материальным и людским жертвам. Такая историческая ситуация не могла не повлиять отрицательно на социальную и экономическую жизнь Мавераннахра.

Беспрерывные войны Шейбанидов сопровождались разрушениями оросительных систем, посевных площадей, разбоем, грабежом, значительным увеличением размеров поземельного налога и других поборов. Междоусобицы привели к упадку земледелия и орошения во многих плодородных областях Мавераннахра. Узбекским племенам, вторгшимся в Мавераннахр в составе шейбанидских войск, была чужда земледельческая культура и поэтому с завоеванием страны наблюдается хозяйственный упадок и обезлюдение плодородных оазисов.

Вторгшийся в Мавераннахр во главе с многочисленных племен Шейбани-хан, должен был расселить их по новым местам. Дело в том, что эти племена были основной военной силой, на которую опирался он и другие шейбанидские султаны. Для их удовлетворения и дальнейшего сотрудничества они получили особые юрты – районы с проживающим в них оседлым населением. Естественно, каждое племя стремилось занять лучшие благоустроенные области, не считаясь с интересами местного оседлого населения – таджиков. Кочевники-победители расположились в Ташкенте и Ташкентской области, в Бухаре, Самарканде и в их окрестностях, они заняли лучшие территории в долине Ферганы, Зарафшана, в Кашкадарьинском и Сурхандарьинском районах. Значительная часть кочевников перешла на левый берег Амударьи – на территорию нынешнего Северного Афганистана и заняла в завоеванной стране привилегированное положение. В первые годы правления Шейбанидов большая часть местных землевладельцев сохранилась, однако в последующие годы их постепенно вытеснили оседавшие здесь завоеватели.

Степные номады со своими родоплеменными обычаями и хозяйственным укладом столкнулись в Мавераннахре с земледельческим населением, развитыми социально-экономическими отношениями. Кочевники Дашт-и Кипчака превращали возделанные земли в пастбища и, естественно, этот процесс сопровождался с вытеснением оседлого земледельческого населения с их земель, пастбищ и захватом их стад. Большая часть оседлого – таджикского населения оставила свои дома и хозяйство, ушла на восток – в горные районы, а «местные же кочевники тюркского происхождения, в силу общности быта и языка, слились постепенно с завоевателями, войдя в качестве новых родовых подразделений в число племен узбекского народа».

Более тяжелые экономические трудности переживали города и вместо того, чтобы способствовать нормализации городской жизни и торговли, Шейбаниды делали все для дальнейшего их разрушения. К этому еще прибавились природные катаклизмы.

Усиливалось классовое расслоение общества: эксплуатируемые крестьяне и ремесленники противостояли земледельцам – ханам и их сановникам, служилому сословию, духовным феодалам и другим духовным лицам. Крестьяне и лица, работавшие на государственных и частновладельческих землях, особенно на землях землевладельцев, платили непосильные налоги и подати, находились в постоянной долговой зависимости, разорялись и нищали. Практиковались и различные принудительные работы: строительство дворцов, оросительных систем, устройство дорог.

Все это вместе взятое пагубно отражалось на жизни трудового населения городов и деревень, наносило большой ущерб хозяйствам.

Сельское хозяйство. Основой сельского хозяйства в XVI в. было земледелие. В Мавераннахре решающее значение имело орошаемое земледелие, хотя удельный вес неорошаемых земель и, следовательно, посевов на таких землях в XVI в. был довольно значительным.

Основным источником обогащения Шейбанидов была конфискация земель побежденной тимуридской знати. Другим способом их обогащения была скупка земель, хотя под этим юридическим актом часто скрывался прямой захват имений представителями новой власти.