Полагаем, что кодификацию следует обязательно рассматривать в системе всех возможных и доступных форм систематизации. Тогда она будет выступать не в качестве произвольно или субъективно выбранной формы систематизации, а объективно отражающей процессы развития экологического законодательства. В связи с этим самым целесообразным направлением к созданию Экологического кодекса является применение в практике нормотворчества иных форм систематизации – инкорпорации, консолидации – как стадий перехода к кодификации экологического законодательства и для приобретения опыта систематизационных работ.

Сформулированы возражения против объявления приоритета норм будущего Экологического кодекса перед нормами иных отраслей законодательства. Подобные положения в действующем законодательстве инициируют дискуссию по теоретической и практической обоснованности данного подхода и обозначают тем самым отдельную тему для исследования. Полагаем, что их помещение в Экологический кодекс будет иметь значительно больше отрицательных последствий для качества правового регулирования экологических отношений, чем положительных, порождая новый виток конкуренции законодательных актов.

Предлагается поэтапное принятие частей Экологического кодекса. На современном этапе значительное внимание должно быть уделено содержанию его общей части. Масштабность планируемых работ, практика создания подобных кодексов в других государствах (исключая страны, образующие так называемое постсоветское пространство) заставляют говорить о длительных периодах времени – до 10 лет – кропотливой и напряженной творческой работы. Считаем обоснованным определение подобного срока как разумного и реального, позволяющего создать Экологический кодекс как законодательный акт будущего социально-экономического развития России, являющий собой серьезную правовую базу для решения комплекса экологических проблем.

В главе 2 «Объекты систематизации в экологическом законодательстве» прежде всего исследована проблема унификации понятия экологического законодательства как объекта систематизации, установлены основные сложности отбора для систематизации федеральных нормативных правовых актов, определяется значение регионального правотворчества для систематизации экологического законодательства; рассмотрены вопросы экологизации отраслей российского законодательства в связи с систематизацией экологического законодательства.

Выбираемая форма систематизации непосредственно влияет на число, юридическую силу систематизируемых нормативных правовых актов. Например, кодификация экологического законодательства, по нашему мнению, требует обобщения и упорядочения подзаконных нормативных правовых актов, регулирующих экологические отношения, лишь постольку, поскольку последние заключают в себе первичные правовые нормы, и в той степени детализации, которая необходима на законодательном уровне. Кроме того, при кодификации экологического законодательства особое направление обобщения составляют экологизированные нормативные правовые акты.

Отбор актов, подлежащих консолидации, связан с существенными ограничениями, обусловленными сущностью данной формы систематизации, и соответственно характеризуется высокой степенью предопределенности и конкретизации. Поскольку данная форма систематизации применяется в случаях, не требующих содержательного обновления правового регулирования, изменения или дополнения действующего законодательства, то и отбор актов для консолидации, проводимый в соответствии с этими достаточно жесткими параметрами, связан со значительным сокращением числа актов, служащих ее объектом.

В то же время такая форма систематизации, как инкорпорация, направлена, как правило, на изложение в одном сборнике законодательства всех нормативных правовых актов определенной юридической силы (нередко при обозначении условий инкорпорации предлагается не систематизировать акты ведомственного уровня), регулирующих однородные общественные отношения. Если речь идет об официальной или официозной инкорпорации, то ее объекты устанавливаются в самом общем виде в том нормативном правовом акте, который служит правовым основанием для проведения инкорпорации. Например, юридическая сила актов, подлежащих включению в создаваемый Свод законов Российской Федерации, первоначально определялась в Указах Президента Российской Федерации от 6 февраля 1995 г. № 94 (утратил силу), от 14 февраля 1998 г. № 170 (с изменениями, внесенными Указом Президента Российской Федерации от 22 марта 2005 г. № 329).

Разные задачи предопределяют различную полноту результатов систематизации. Кроме того, имеет значение та территория, на которую распространяется действие тех или иных нормативных правовых актов. Если перед систематизацией стоит задача обеспечения упорядочения применения нормативного массива на территории конкретного муниципального образования, то очевидно, что помимо федерального законодательства, законодательства соответствующего субъекта Российской Федерации в сборник либо некий укрупненный акт должны войти нормативные правовые акты (или их положения) местного значения. Систематизация экологического законодательства субъекта Российской Федерации будет включать в себя работы с нормативными правовыми актами федерального и регионального уровня. Если же рассматривать систематизацию экологического законодательства, применимого на всей территории Российской Федерации, то она ограничивается его федеральным уровнем; однако в то же время в такой систематизации могут быть использованы лучшие подходы в правовом регулировании и конкретные положения нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации.

В работе подчеркивается, что до сих пор как в правотворческой практике, так и в науке остаются неустановленными границы экологического законодательства в зависимости от его предмета правового регулирования. При проведении инкорпорации не устанавливаются критерии отбора актов. Зачастую в сфере регулирования экологических отношений называются акты санитарного законодательства, законодательства об атомной энергии, радиационной, промышленной безопасности. Полагаем, что термин «экологический» имеет объединяющее значение для обозначения всех общественных отношений, складывающихся в сфере взаимодействия общества и природы, базовыми из которых являются отношения по охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности, по использованию и охране природных ресурсов, а также для отраслей законодательства, регулирующих названные отношения.

Кроме того, экологическое законодательство определяется в нормативных правовых актах далеко не однозначно по юридической силе включаемых в него нормативных правовых актов, что по сути является отражением одной из типичных проблем системы российского законодательства в целом. В ходе законотворческой деятельности, сопровождающей процессы систематизации законодательства, следует иметь в виду, что понимание законодательства, данное в кодексе, является обязательным для законодательных актов, принятых в соответствии с ним. Если таким базовым актом законодательство рассматривается как система законов, то закон, принятый в развитие его положений, не может создавать новую трактовку законодательства (как это имело место практически во всех природоохранительных законах, принятых после Закона РСФСР «Об охране окружающей природной среды»). Более того, четкое представление о включении закона в отрасль законодательства с головным кодифицированным актом позволяет распространить на него общие положения этого акта – о целях, задачах, принципах, основных понятиях отрасли законодательства и, в частности, о законодательстве. При таком подходе тексты законов в конкретной системе законодательства автоматически лишаются части дублирований, противоречий, других юридических и логических ошибок, к сожалению, им присущих.

Таким образом, понятие «законодательство» должно: а) определяться в современном экологическом законодательстве; б) применяться только к законодательным актам данной системы; в) использоваться преимущественно в головных, кодифицированных актах данной отрасли. Реализацию данных подходов к законодательству целесообразно осуществить в процессе проведения систематизации экологического законодательства в конкретной форме, и прежде всего – при его инкорпорации и кодификации, которые предполагают внесение соответствующих изменений по существу правового регулирования. При разработке единого кодификационного акта – Экологического кодекса – эти выводы должны послужить основой формулирования его отдельной статьи. В ней впервые на законодательном уровне необходимо отразить термин «экологическое законодательство», которым будет обозначено соответствующее правовое понятие. Экологическое законодательство следует определить (наряду с обозначением и обоснованием выделения его предмета правового регулирования) исходя из современного значения законодательства, как систему законодательных актов, регулирующих экологические отношения.

??¶?дных ресурсов). Второй критерий при наличии спорных ситуаций имеет приоритет.

Близость и связанность правового регулирования экологических отношений со смежными имеет существенное значение для систематизации экологического законодательства. Очевидно, что для проведения систематизации экологического законодательства недостаточно определения круга законодательных актов, составляющих это законодательство. При систематизации могут, а в ряде случаев должны учитываться также экологизированные законы и другие нормативные правовые акты, что зависит от тех задач, которые ставятся при осуществлении систематизации в той или иной форме. Очевидно, что наибольшую полноту в регулировании экологических отношений должен приобрести единый кодификационный акт. Следовательно, в нем будут максимально возможно объединены все имеющиеся в российском законодательстве эколого-правовые нормы, за исключением тех, которые не могут быть кодифицированы в рамках экологического законодательства (нормы законодательства об административной и уголовной ответственности, например). При этом в ранее экологизированных актах потребуются отсылки к специализированному в этой области акту. Однако подчеркнем, что такое развитие событий может на данный момент мыслиться лишь как теоретически желаемое. Практически такое тотальное объединение эколого-правовых норм будет означать ликвидацию экологизации как особого способа реализации экологического законодательства. По нашему мнению, эта мера является преждевременной и неоправданной в аспекте необходимости поддержания статуса экологического законодательства на должном уровне в системе российского законодательства.

Экологизация российского законодательства, как известно, является одним из традиционных, проверенных практикой направлений развития правового регулирования экологических отношений. Данный процесс сопровождает формирование и совершенствование экологического законодательства. Эколого-правовая норма (или их совокупность) экологизированных актов имеет, как правило, двойственное закрепление – в акте экологического законодательства, и, в необходимой интерпретации, в акте иной отрасли законодательства. Важно, что помещаемая в акты иных отраслей законодательства, она не изменяет принадлежности акта к той или иной отрасли законодательства и не модифицирует общей направленности содержания соответствующих актов.

Экологическое законодательство нередко нуждается в экологизации иных отраслей законодательства. К сожалению, в каком-то аспекте его позиции не оцениваются правоприменителями, обществом в целом в равной степени с иными отраслями. Разумеется, юридическая сила актов одного уровня, принадлежащих к разным отраслям законодательства, не может разниться. Федеральный закон и в системе экологического законодательства, и в системе гражданского обладает равной юридической силой. Но практика показывает, что нередко, к сожалению, – не равной результативностью непосредственного использования в регулировании общественных отношений, не равным авторитетом у правоприменителей. Об этом в определенной мере и свидетельствует такое правовое явление, как экологизация законодательства. Показательно и то, что в судебной практике при выработке позиции суда предпочтение часто отдается экологизированным нормам, что показывает их достаточно высокую действенность: суды при разрешении конкретных дел используют именно эти нормы, а не соответствующие положения экологического законодательства. Распространение эколого-правовых норм в неэкологических отраслях позволяет конкретизировать и необходимым образом интерпретировать те или иные нормы применительно к отдельным видам деятельности, специфичным условиям и субъектам и проч. Соответственно, экологизация на данный момент – процесс, безусловно, желательный для расширения сферы правового регулирования экологических отношений, повышения его качества. При этом, однако, экологизация не должна приобретать лишь формальный характер; ее задача состоит в обеспечении либо способствовании реализации экологического законодательства.

Полагаем, что современная систематизация экологического законодательства не имеет цели устранения из законодательства экологизированных норм (которые при объединении с нормами экологического законодательства утратят свое предназначение), но она все же неизбежно приведет к инвентаризации этих норм, выявлению пробелов в экологизации различных отраслей законодательства, анализу экологизированных норм по существу, в том числе в аспекте их полноты, качества, необходимости и обоснованности.

В этом же ряду стоит задача уяснения соотношения создаваемых в настоящее время в соответствии с законодательством о техническом регулировании технических регламентов и экологического законодательства. Правовой статус первых, совершенно новых для российской правовой системы актов, и содержащихся в них положений, остается неоднозначным. Полагаем, что в технических регламентах предполагается объединение и упорядочение преимущественно норм технического характера, носящих юридически значимый, обязательный характер. В научной литературе именно таким образом, как правило, трактуется концепция развития технического регулирования. В аспекте исследования систематизации экологического законодательства особенную важность представляет намечаемое отраслевое различие технических регламентов и существующих нормативных правовых актов.

Следовательно, если технический регламент об экологической безопасности и будет разработан и утвержден в установленном порядке, то его правовой статус предопределяет его параллельное существование с экологическим законодательством. Следовательно, процесс систематизации последнего не будет пересекаться с систематизацией тех положений, которые должны послужить содержанием технического регламента.

При осуществлении систематизации экологического законодательства неизбежно сопоставление объема регулируемых общественных отношений в законах этой системы и в иных нормативных правовых актах. Следует заключить, что систематизация экологического законодательства связана с обобщением и анализом законодательных актов как наиболее значимых в системе экологического законодательства и подзаконных актов, которые регулируют общественные экологические отношения как первичные. Иными словами, систематизация экологического законодательства фактически будет выходить за рамки собственно экологических законов, учитывая недостатки правового регулирования экологических отношений. Из этого следует также, что помимо общей смысловой нагрузки в виде обобщения, анализа, совершенствования законодательных актов в этой системе, имеется еще один фактор, определяющий значимость систематизации в рассматриваемой сфере отношений – повышение уровня правового регулирования, выход на констатацию несоответствия современным теоретическим исследованиям и конституционным принципам действующего экологического законодательства, ряд правовых институтов и норм в котором сформулированы лишь на подзаконном уровне.

Для развития самостоятельных на данный момент отраслей законодательства, включаемых в данной работе в понятие экологического законодательства, Конституцией Российской Федерации предусмотрено два уровня законотворчества – федеральный и региональный. Очевидно, что данный их статус не изменяется и при понимании экологического законодательства как единой отрасли.

Законодательство субъектов Российской Федерации может систематизироваться либо как часть экологического законодательства России в рамках общей его систематизации, либо как самостоятельный объект при систематизации на уровне конкретного субъекта Российской Федерации. При этом намеченные нами подходы к выбору форм, объектов, принципов и особенностей систематизации являются общими как для федерального, так и для регионального экологического законодательства. В то же время в аспекте систематизации всего экологического законодательства наибольший интерес представляют те акты субъектов Российской Федерации, которые могут задать новые импульсы в улучшении качества, повышении эффективности экологического законодательства, и прежде всего – оказать воздействие на прогресс федеральной его части.

Законодательство субъектов Российской Федерации характеризуется некоторыми передовыми подходами к правовому регулированию экологических отношений, в некоторых областях опережая федеральное законодательство, и оно способно в определенной мере повлиять на развитие федерального законодательства, в том числе при его систематизации. Такое влияние может материализоваться в федеральном экологическом законодательстве, во-первых, посредством учета лучших образцов правового регулирования субъектов Российской Федерации по специфическим экологическим проблемам регионов в случае приобретения ими характера всеобщих; во-вторых, позитивное воздействие на качество федерального экологического законодательства могут оказать те региональные акты или их отдельные положения, которые созданы для восполнения отсутствующих в настоящее время на федеральном уровне необходимых правовых норм и институтов.

Нельзя сказать, что эти особенности регионального нормотворчества имеют широкое распространение. Напротив, законы субъектов Российской Федерации по своей структуре, названию и содержанию статей и разделов фактически в большей части копируют федеральные, не только не вводя какой-либо специфики правового регулирования, но и повторяя все недостатки последних. Некоторая самостоятельность в законотворчестве при этом бывает связана с экспериментированием, как правило, неудачным, с формой законодательного акта (Экологический кодекс Башкортостана), необоснованным редактированием положений федерального законодательства. Такие примеры следует расценивать как негативные, они лишь усугубляют количество законотворческих ошибок современного экологического законодательства.

Несмотря на это в региональном законодательстве получили развитие некоторые существенно значимые для систематизации экологического законодательства тенденции и особенности. Одна из таких тенденций связана с восполнением на региональном уровне пробелов правового регулирования экологических отношений. Причем субъекты Российской Федерации несколько оперативнее реагируют на наличие пробелов в федеральном законодательстве, чем используют свои возможности учета региональных природных, социальных и иных факторов в правовом регулировании экологических отношений. Очевидно, что законотворческий опыт субъектов Российской Федерации может рассматриваться сейчас как один из факторов, определяющих направления совершенствования экологического законодательства. В одних случаях для федерального законодателя при проведении систематизации экологического законодательства может иметь значение сам комплекс новых региональных законов для уяснения необходимости углубленного правового регулирования тех или иных отношений; в других этому могут послужить конкретные подходы к законодательному решению экологических проблем. С этой точки зрения несомненно, что законодательство регионов способно задавать импульс в процессе повышения качества законодательства Российской Федерации посредством обозначения наиболее слабых сторон механизма его реализации, пробелов правового регулирования и, следовательно, определения ближайших перспектив для федерального законодательства.

В связи с этим на федеральном уровне требуется систематизация новых региональных законодательных актов, с тем чтобы, опираясь на уже созданное и апробированное на практике, формировать эффективное экологическое законодательство (не говоря уже о том, что постоянное обобщение информации о законодательстве субъектов необходимо для своевременной отмены и изменения актов, противоречащих федеральным законам). При этом анализ регионального законодательства способен оказать положительное воздействие на последующее развитие федерального экологического законодательства в его широком понимании независимо от практических возможностей и форм его систематизации: региональный опыт законотворчества может лечь в основу ряда новых федеральных законов либо учитываться в работе по кодификации экологического законодательства России в целом.

Вторая наиболее значимая для грядущей систематизации тенденция в региональном законодательстве – объединение: а) наиболее общих по значению или тесно взаимосвязанных правоположений об использовании природных ресурсов; б) их же с положениями по охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности. Здесь прежде всего важны: общий комплекс прав и обязанностей природопользователей, единая сфера компетенции органов государственной власти, универсальный набор правовых средств и механизмов реализации эколого-правовых норм для достижения поставленных целей. Показательно, что даже если это не отражено в наименовании конкретного законодательного акта, все законы о природопользовании в значительной мере наполнены природоохранительным содержанием. Субъекты Российской Федерации в своем законодательстве в той или иной мере выделяют общую часть комплексного правового регулирования экологических отношений. Эта тенденция едва ли не самая значимая для процесса развития экологического законодательства. Иными словами, при установлении некоей общей сферы правового регулирования природоресурсных отношений законодателям требуется решение вопросов, обусловленных взаимозависимостью различных сейчас отраслей законодательства. Задача систематизации экологического законодательства в его широком понимании при любых практических начинаниях в этом аспекте ставится фактически и требует всесторонних теоретических исследований и обоснований.

Существование законов о природопользовании и даже законов об охране окружающей среды и природопользовании субъектов Российской Федерации предельно четко обозначает проблему повторов и противоречий в российском законодательстве об охране окружающей среды и законодательстве об использовании и охране отдельных видов природных ресурсов. Именно тому, чтобы упорядочить нормативные правовые акты в этом аспекте, устранив законотворческие недостатки и сократив нормативно-правовой массив, одновременно повысить слаженность механизмов их реализации, усовершенствовать в целом качество правового регулирования экологических отношений, служит концепция объединения правовых норм по природопользованию и этих норм с нормами по охране окружающей среды и обеспечению экологической безопасности.

В главе 3 «Факторы, определяющие условия и границы систематизации экологического законодательства» исследованы Конституция России как правовая основа систематизации экологического законодательства; международные договоры Российской Федерации как источник экологического права в их соотношении с систематизируемым экологическим законодательством; судебная практика как фактор, способствующий эффективной систематизации экологического законодательства; изучен зарубежный опыт кодификации законодательства об окружающей среде, позволяющий систематизировать экологическое законодательство России в соответствии с общемировыми тенденциями в регулировании отношений по охране окружающей среды и природопользованию.

Конституция Российской Федерации (далее – Конституция), будучи основным законом государства, представляет собой правовую основу для развития – и систематизации, в частности, – отраслей российского права и законодательства, в том числе экологического. Исследуемое законодательство в большей своей части соответствует Конституции, базируется на ее положениях; это предопределено высшей юридической силой Конституции и обязательностью не противоречия ей законов. Очевидно, что при систематизации экологического законодательства сохраняют свое значение те же факторы влияния Конституции на систематизируемый нормативных массив.

Проблемы, которые возникают на стадии систематизации экологического законодательства в связи с необходимостью его взаимосвязанности с Конституцией России, выражаются, во-первых, в некорректном оформлении ссылок на Конституцию в текстах законодательных актов, включаемых в систему экологического законодательства, что неизбежно сказывается на общем смысле экологического законодательства; и во-вторых, в наличии таких положений законодательных актов, которые все же не в полной мере учитывают Конституцию. Названные проблемы нередко способствуют двойственному, противоречивому толкованию положений экологического законодательства, затрудняют его понимание и применение, а значит, снижают эффективность. Соответственно, в процессе его систематизации все подобные вопросы должны быть окончательно разрешены и сняты.

Все законодательные акты экологического законодательства, содержащие ссылки на Конституцию, удобно рассматривать, разделив их на две группы относительно взаимосвязи их текстов с Конституцией в целом или с отдельными ее нормами. При таком делении в первой группе концентрируются те законодательные акты, которые принципиально решают вопрос о сопоставлении Конституции и соответствующего законодательства (либо определенного законодательного массива). Во второй группе отсылки к Конституции имеют скорее прикладное значение, так как подтверждают обоснованность тех или иных конкретных положений законодательных актов. Деление это имеет в некоторой степени условный характер, поскольку выраженные характеристики каждой группы являются взаимопроникающими и взаимообусловленными. Так, названная первая группа актов, ссылаясь на Конституцию при раскрытии понимания законодательства, подразумевает все же вполне конкретные конституционные положения, хотя, как правило, и многочисленные. В то же время при буквальном использовании текста Конституции, не связанном напрямую с вопросом о ее сопоставлении с соответствующим законодательством, очевидно, что сам факт ссылки на Конституцию еще раз свидетельствует о ее основном начале для развития отрасли экологического законодательства и в большинстве случаев подчеркивает отмеченное выше взаимодействие Конституции и законодательства.

На основе проведенного анализа считаем необходимым выделить как наиболее обоснованный и корректный подход законодателя к определению связанности каждого закона с Конституцией указание на необходимые и конкретные конституционные положения, которые послужили юридической базой для правового регулирования соответствующих отношений.

Следует обратить особое внимание на некоторые недостатки действующего экологического законодательства, связанные с неточностями, приводящими в итоге к несоответствию Конституции. При систематизации экологического законодательства они подлежат точному установлению и исправлению. В связи с этим в работе подчеркивается, что Конституция ценна для развития экологического законодательства России не только непосредственно содержанием своих правовых норм, теми правами и обязанностями, которые в них заключены, но и своей терминологией. Термины Конституции также являются определяющими для последующих законодательных актов, поскольку, как известно, за каждым термином стоит правовое понятие, которое, в свою очередь, должно иметь одну-единственную дефиницию. Вольное обращение с терминологией Конституции не дает возможности четкого уяснения правовых понятий, используемых в законодательстве, и, следовательно, позволяет вкладывать в них различный смысл. Поэтому представляется весьма настораживающим многообразие наименований отрасли законодательства об охране окружающей среды в действующем законодательстве.

Таким образом, при проведении систематизации экологического законодательства требуется совершенствование работы по сопоставлению этого законодательства с Конституцией, в результате которой: во-первых, ссылки на Конституцию в законодательных актах рассматриваемой отрасли должны быть конкретизированы и соответственно использоваться только в случае действительной необходимости; во-вторых, содержание систематизируемых актов должно выверяться на предмет строгого соответствия тексту Конституции.

Экологическое законодательство развивается в соответствии с международными обязательствами Российской Федерации, испытывая на себе влияние международного права окружающей среды. В условиях возникновения глобальных экологических проблем, жизненно важной необходимости скорейшего решения проблемы нарастания кризисных тенденций в окружающей среде, с одной стороны, и быстрого истощения природных ресурсов при постоянном увеличении потребности общества в них, с другой, особое значение приобретает задача правильного установления соотношения внутригосударственного и международного регулирования относительно главнейших вопросов существования человечества. В связи с этим при проведении систематизации экологического законодательства нельзя обойти стороной тему соотношения его с актами международного права окружающей среды, которые в действующем законодательстве в общем виде именуются международными договорами.

Согласно ч. 4 ст. 15 Конституции общепризнанные принципы и нормы международного права, а также международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Таким образом, законодатель называет два элемента российской правовой системы, являющихся одновременно правовыми понятиями международной правовой системы: 1) общепризнанные принципы и нормы международного права; 2) международные договоры. Между этими составляющими есть своя иерархия. В международном праве общепризнанные принципы и нормы обладают высшей юридической силой, определяют содержание всех других международно-правовых норм, и следовательно, норм международных договоров. В значительной степени определяющими для развития внутригосударственного права окружающей среды являются принципы международной охраны окружающей среды. Они закреплены в той или иной степени в большинстве международных документов, регулирующих отношения по охране окружающей среды и природопользованию; некоторые из них воспроизводятся последовательно в ряде международных договоров.

Из Конституции не следует, что общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры Российской Федерации включаются напрямую в систему российского права, и экологического в частности. В рассматриваемой сфере взаимодействия общества и природы общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры могут соответствующе воздействовать на правосознание, повышать эколого-правовую культуру общества, формировать общественное экологическое сознание, способствовать выработке правильного решения правоприменительными органами и т. д. Однако включение их в систему права России, в сферу источников национального экологического права происходит только на основании специальных решений и действий государства, которые предусмотрены российским законодательством. Приоритет международного права перед внутригосударственным (второе предложение ч. 4 ст. 15 Конституции) при этом связан с применением имплементации международно-правовых норм в законодательные и иные нормативные правовые акты Российской Федерации. Это обстоятельство учитывает в настоящее время лишь один законодательных акт системы экологического законодательства – Земельный кодекс Российской Федерации.

Важно, что международные договоры, основываясь на общепризнанных принципах и нормах международного права, не столько направлены на собственно правовое регулирование внутренних экологических отношений в каждом государстве, имея свой специфический предмет правового регулирования, сколько определяют основы для согласованного развития национального экологического законодательства в рамках международного сообщества. На основании изложенного международные договоры нельзя как таковые рассматривать в виде части национального экологического права и законодательства, несмотря на постоянное взаимовлияние международного и внутригосударственного права.

Специфика развития правового регулирования экологических отношений в России в соотношении с международным правом окружающей среды заключается в повышенном влиянии международного права на формирование внутригосударственного законодательства, в определяющем значении международного права окружающей среды для экологического законодательства России. Такое определяющее значение международного права проявляется, например, в формировании законодательства об охране озонового слоя атмосферы, законодательства о сохранении биологического разнообразия и т. д. Соответственно систематизации в рамках российского экологического законодательства нормы международных договоров не подлежат, однако систематизируются те положения, которые введены в экологическое законодательство для выполнения принятых Российской Федерацией международных обязательств.

Свой вклад в процессы, стимулирующие систематизацию экологического законодательства, вносит судебная практика. Она позволяет выявить недостаточность правовой регламентации конкретных общественных отношений, пробелы и противоречия в праве, чем активизирует правотворческий процесс, совершенствование действующего законодательства. Судебная практика влияет и на процесс создания экологического законодательства. С одной стороны, высшие судебные органы наделены правом инициирования внесения необходимых изменений и дополнений в законодательные акты. С другой стороны, согласно действующим нормативным правовым актам, в концепциях проектов новых законодательных актов в разделе с общей характеристикой состояния правового регулирования соответствующих общественных отношений должен быть дан анализ соответствующей российской и зарубежной правоприменительной практики (и следовательно, судебной практики, если она имеется, в том числе).