По поводу обязанности следователя, дознавателя уведомить о задержании подозреваемого в течение 12 часов кого-либо из близких родственников, а при их отсутствии – других родственников (ч. 3 ст. 46; ч. 1 ст. 96 УПК), диссертант утверждает, что это требование не должно носить обязательного характера и предлагает иную формулировку ч. 1 ст. 96 УПК.

В диссертации также рассмотрены имеющие процессуальный аспект правила и условия содержания подозреваемых под стражей, установленные Федеральным законом № 103 и Правилами внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых органов внутренних дел, при этом отмечается, что в некоторых случаях требования режима превалируют над интересами расследования уголовного дела. Должно быть проведено четкое разделение режима содержания лиц, задержанных по подозрению в совершении преступления, и лиц, в отношении которых судом принято решение об аресте, иначе уголовно-процессуальные гарантии прав подозреваемого аннулируются теми мерами принуждения, которые диктуются требованиями режима содержания в ИВС.

В параграфе третьем – «Реализация права на защиту при задержании подозреваемого» – рассматриваются теоретические, правовые и практические проблемы участия защитника при задержании подозреваемого. Право подозреваемого на защиту – одно из основных его прав, гарантированных Конституцией России и УПК (ст. 16 УПК). Какое-либо ограничение этого права недопустимо, тем более в отношении лица, находящегося под стражей. Именно поэтому большую важность приобретает детальная регламентация порядка привлечения адвоката к участию в процессе в качестве защитника, а также порядка осуществления защитником своих процессуальных прав и обязанностей.

По данным диссертанта, к моменту задержания лишь у 23% подозреваемых имелось соглашение с адвокатом, который готов был в любое время приступить к участию в деле в качестве защитника. Постановления следователя (дознавателя) о допуске адвоката к участию в деле в настоящее время закон не предусматривает. Это в ряде случаев создает условия для противозаконных действий, когда адвокат, не имеющий отношения к уголовному делу и не принимающий в нем участия, получает свидание с подозреваемым (обвиняемым), содержащимся под стражей. По мнению автора, документ от следователя (дознавателя), уведомляющий администрацию места содержания под стражей о допуске адвоката к участию в деле, необходим. Порядок допуска адвоката к участию в уголовном деле должен быть более подробно урегулирован в ст. 49 – 50 УПК. Необходимо предусмотреть вынесение следователем (дознавателем) постановления о допуске адвоката к участию в деле. Если соглашение заключено не самим подозреваемым, то следователь должен заручиться письменным согласием подозреваемого (обвиняемого) на участие в процессе именно данного адвоката, кроме случаев участия адвоката по назначению (ч. 2 ст. 50, ч. 3 ст. 51 УПК). Уточняя момент, с которого адвокат допускается к участию в деле при задержании подозреваемого, автор утверждает, что защитник должен быть допущен к участию в деле в любом случае с момента доставления его подзащитного к следователю (дознавателю).

Подробно рассматриваются проблемы, связанные с обеспечением процессуальной гарантии конфиденциального свидания подозреваемого и его защитника до начала допроса (ч. 4 ст. 92 УПК). Эта обязанность возлагается не только на следователя, но и на администрацию ИВС. Если подозреваемый пребывает в месте содержания под стражей и не участвует в процессуальных действиях, то защитник вправе с ним встречаться конфиденциально столько раз, сколько сочтет нужным.

Параграф четвертый – «Сроки задержания подозреваемого». В соответствии со ст. 22 Конституции России и УПК (п. 11 ст. 5, ч. 2 ст. 94 УПК) срок задержания подозреваемого составляет не более 48 часов. В диссертации доказывается, что предусмотренный законом срок задержания значительно сокращается за счет следующих факторов: 1) ожидание явки защитника, приглашенного подозреваемым, в течение 24 часов с момента задержания (- 24 часа); 2) конфиденциальное свидание с защитником до первого допроса подозреваемого продолжительностью не менее 2 часов (- 2 часа); 3) недопустимость производства следственных действий в ночное время, т. е. с 22 часов до 6 часов утра, кроме случаев, не терпящих отлагательства (- 16 часов); 4) при возбуждении перед судом ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении подозреваемого, задержанного в порядке ст. 91, 92 УПК, постановление о возбуждении ходатайства и прилагающиеся к нему материалы должны быть представлены судье не позднее чем за 8 часов до истечения срока задержания (ч. 3 ст. 108 УПК). Этот срок корреспондирует с 8-часовым сроком, в течение которого ходатайство о заключении под стражу подлежит рассмотрению судом (ч. 4 ст. 108 УПК) (- 8 часов).

Таким образом, фактически срок, когда лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления, «доступно» для выполнения следственных и иных процессуальных действий, с перерывами в общей сложности составляет не более 24 часов. За такой короткий срок невозможно собрать сколько-нибудь полную доказательственную базу, сформулировать и предъявить обвинение.

Рассматривая правило о том, что судебное заседание должно быть проведено в течение 8 часов с момента поступления материалов об аресте в суд (ч. 4 ст. 108 УПК), диссертант отмечает, что следователи и дознаватели зачастую представляют материалы в суд в последний момент, когда истекает срок задержания или когда рабочий день в суде подходит к концу. В 2005 г. почти пятая часть ходатайств (17,6 %) рассмотрена судами в нерабочие дни. Предлагаются изменения ч. 3 – 4 ст. 108 УПК.

В этом же параграфе рассматривается процедура продления срока задержания судом на 72 часа (п. 3 ч. 7 ст. 108 УПК). Отмечается, что ходатайство о продлении срока задержания возможно как со стороны обвинения, так и со стороны защиты. В 2005 г. срок задержания продлевался по 3,3 % дел. Таким образом, общий срок задержания может составлять до 120 часов.

Исследование положений о продлении срока задержания судом приводит диссертанта к ряду выводов: 1) в Конституции России говорится о том, что задержание допускается на срок до 48 часов без судебного решения, а по судебному решению, соответственно, задержание возможно и на более длительный срок; 2) после вынесения судебного решения о продлении срока задержания исчисление этого срока часами не вызывается необходимостью. В этой связи вызывает сомнение с точки зрения практической и правовой обоснованности установление именно 120-часового срока задержания, с учетом продления. Суду должна быть предоставлена возможность продления срока задержания до 10 суток, что не противоречит Конституции России, так как лицо будет находиться под стражей по судебному решению; 3) следователю (дознавателю) должна быть предоставлена возможность обращения в суд с ходатайством о продлении срока задержания до окончания 48-часового срока. Судья по результатам рассмотрения этого ходатайства либо продлевал бы срок задержания, либо отказывал в продлении и предлагал следователю обратиться в суд с ходатайством для решения вопроса по существу; 4) при этом применение меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подозреваемого правильнее было бы исключить из закона. Если до истечения срока задержания, с учетом продления, обвинение будет предъявлено, суд по ходатайству следователя (дознавателя) уполномочен избрать меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении обвиняемого на установленный в ст. 109 УПК срок. Предлагается внести соответствующие изменения и дополнения в УПК, добавив ч. 5 ст. 92 и изменив ст. 100.

В параграфе рассматриваются также основания освобождения подозреваемого из-под стражи (ст. 94 УПК, ст. 49 – 50 ФЗ № 103).

Глава третья – «Теоретические, правовые и прикладные проблемы применения меры пресечения в виде заключения под стражу» – состоит из пяти параграфов.

Параграф первый – «Проблемы совершенствования оснований ареста» – начинается с рассмотрения оснований избрания меры пресечения в виде заключения под стражу. Учитывая мнения ученых-процессуалистов, автор анализирует общие и специальные основания, обстоятельства, которые учитываются при избрании меры пресечения (ст. 97, 99 УПК), а также дополнительные условия, относящиеся к избранию меры пресечения в виде заключения под стражу (ч. 1, 3 ст. 108 УПК). Рассматривается понятие исключительного случая, когда допускается арест за совершение преступления небольшой тяжести (ч. 1 ст. 108 УПК), арест подозреваемого (ст. 100 УПК), арест несовершеннолетнего за совершение преступления средней тяжести (ч. 2 ст. 108 УПК).

Автор критически подходит к положениям ст. 97 УПК. В диссертации доказывается, что меры пресечения должны в основном определяться тяжестью обвинения, а все прочие обстоятельства имеют факультативное значение. В действующей формулировке ст. 97 УПК меры пресечения призваны предупредить сокрытие обвиняемого от следствия и суда, его попытки воспрепятствовать установлению истины по делу, совершение им новых преступлений. Предположения следователя о возможности наступления перечисленных событий носят вероятностный характер, причем это предположения не о прошедших или происходящих событиях, а о тех, которые только могут произойти в будущем. Изучение уголовных дел показывает, что при расследовании нечасто удается получить информацию, прямо указывающую, что обвиняемый намеревается скрыться от следствия и суда или препятствовать установлению истины по делу. В большинстве случаев следователю приходится основывать свое решение о применении меры пресечения на сведениях, лишь косвенным образом указывающих на намерения обвиняемого.

Автором подробно изучена научная дискуссия, приводятся мнения процессуалистов начала прошлого века, советского периода и современных, документы Конституционного Суда России, Европейского Суда по правам человека, следственная и судебная практика. Практика исходит прежде всего из того, что в структуру оснований применения меры пресечения (особенно это касается заключения под стражу) непременно включаются доказательства, изобличающие обвиняемого в совершении преступления или позволяющие подозревать лицо в этом. Рассматривая ходатайство следователя о заключении под стражу обвиняемого или подозреваемого, судья прежде всего выясняет, имеются ли в деле доказательства совершения преступления именно данным лицом. Чаще всего (по данным автора – до 63 % случаев) судьи отказывают в удовлетворении ходатайства о заключении под стражу потому, что приходят к выводу о недостаточности доказательств, подтверждающих участие обвиняемого или подозреваемого в преступлении.

Обращаясь к опыту прошлого, автор отмечает, что УПК РСФСР предусматривал особое основание ареста: к лицам, обвиняемым в совершении преступлений, перечисленных в ч. 2 ст. 96 УПК РСФСР, заключение под стражу в качестве меры пресечения могло применяться по мотивам одной лишь опасности преступления. Подробно исследуются также положения о мерах пресечения по Уставу уголовного судопроизводства России 1864 г., в соответствии с которым мера пресечения определялась прежде всего наказанием, которое грозило за совершенное преступление.

В УПК РФ сохраняется некоторое соотношение между тяжестью совершенного обвиняемым преступления и мерой пресечения, которая к нему применяется. Арест возможен при совершении преступления средней тяжести, тяжкого или особо тяжкого (ч. 1 ст. 108 УК РФ). Существенно дифференцированы и сроки содержания под стражей в зависимости от тяжести совершенного преступления (ч. 2 - 3 ст. 109 УПК РФ).

В диссертации доказывается, что при избрании меры пресечения необходимо исходить не из вида наказания, а из категории преступления, в совершении которого предъявлено обвинение (ст. 15 УК РФ). Предлагается система соотношений между мерами пресечения и тяжестью совершенного преступления, а также перечень смягчающих и отягчающих обстоятельств, которые следовало бы учитывать при избрании меры пресечения. Установление строгой зависимости между тяжестью преступления, в совершении которого лицо обвиняется или подозревается, и мерой пресечения, которая к нему применяется, имело бы положительное значение для укрепления законности на стадии предварительного расследования.

В параграфе втором – «Уголовно-процессуальная процедура заключения под стражу» – отмечается, что действующий порядок избрания меры пресечения в виде заключения под стражу носит многоэтапный и весьма сложный характер, что требует дальнейшего теоретического осмысления, совершенствования законодательного регулирования и установления единообразия судебной и следственной практики. В 2005 г. судами рассмотрено 284,2 тыс. ходатайств, из которых удовлетворено 91,4%. В диссертации подробно исследуются теоретические и прикладные проблемы, касающиеся порядка заключения под стражу, учтены разъяснения Верховного Суда России, Конституционного Суда России, результаты научных исследований процессуалистов, следственная и судебная практика. Выдвигается предложение связать подсудность вопроса о заключении под стражу с общими правилами подсудности (ст. 31 УПК).

В диссертации подвергается критике разъяснение Пленума Верховного Суда РФ о том, что в соответствии с законом рассмотрение ходатайства об избрании подозреваемому, обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания под стражей проводится в открытом судебном заседании, за исключением случаев, указанных в ч. 2 ст. 241 УПК (п. 11 ППВС от 5.03.04). Недопустимость разглашения данных предварительного расследования является одним из общих условий этой стадии уголовного судопроизводства (ст. 161 УПК), которому соответствует не открытая, а закрытая форма судебного заседания для решения вопроса о мере пресечения. Более того, принцип гласности (ст. 241 УПК) отнесен к общим условиям судебного разбирательства (гл. 35 УПК) и не относится к общим принципам уголовного судопроизводства (гл. 2 УПК). Решение вопросов о производстве обыска и иных следственных действий производится судьей в закрытом судебном заседании с участием прокурора и следователя (ч. 3 ст. 165 УПК). Судебное заседание, в котором рассматривается ходатайство органа предварительного расследования о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу, должно быть закрытым, о чем необходимо указать в ч. 4 ст. 108 УПК.

Подробно рассматривается порядок заседания и пределы полномочий судьи, в том числе по избранию вместо заключения под стражу иной меры пресечения (ч. 6 – 7 ст. 108 УПК). Исследованы также проблемы, связанные с обжалованием судебного постановления. В 2005 г. обжаловано в кассационном порядке 27,5 тыс. постановлений, что составляет 9,7% от общего числа рассмотренных ходатайств, из них отменено почти 2,8 тыс. (10,2% обжалованных, 1% от числа рассмотренных).

Параграф третий – «Сроки содержания обвиняемого под стражей, порядок их продления и процессуальные вопросы освобождения из-под стражи» – посвящен исследованию положений ст. 109 УПК. Рассматриваются теоретические и прикладные проблемы, связанные с продлением сроков содержания под стражей на стадии предварительного расследования уголовного дела, анализируются причины, по которым невозможно закончить следствие в установленный срок. Отстаивая разумность установленных законом сроков содержания под стражей, автор указывает, что в течение полутора лет возможно полностью расследовать любое самое сложное (из числа раскрытых) уголовное дело и собрать достаточные доказательства виновности обвиняемых. Предложения о дальнейшем сокращении и ограничении сроков содержания под стражей представляются необоснованными.

Отмечая некоторую неточность правового регулирования подсудности и порядка продления сроков содержания под стражей, автор указывает, что в ст. 109 УПК необходимо установить альтернативную подсудность по месту расследования или по месту содержания обвиняемого под стражей.

Серьезные проблемы возникают на этапе окончания предварительного расследования и связаны с выполнением требований ст. 217 УПК РФ об ознакомлении обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела. Если обвиняемых (и соответственно, защитников) несколько, а дело многотомное, то время ознакомления с уголовным делом затягивается на многие месяцы. На стремление стороны защиты к затягиванию процедуры ознакомления с материалами уголовного дела указали 87% опрошенных следователей. Ограничение времени ознакомления с материалами оконченного расследованием уголовного дела допускается по постановлению суда при условии, что обвиняемый находится под стражей и при этом он и его защитник явно затягивают ознакомление с материалами уголовного дела (ч. 3 ст. 217 УПК). В диссертации предлагаются более радикальные пути решения проблемы: 1) выделить ознакомление с материалами оконченного расследованием уголовного дела в самостоятельную стадию уголовного судопроизводства, имеющую место после окончания предварительного расследования, до начала подготовки уголовного дела к судебному разбирательству, с установлением определенного периода времени, в том числе срока содержания под стражей; 2) перенести эту процедуру на стадию подготовки дела к судебному разбирательству, при этом все возникающие при ознакомлении с делом ходатайства решать в предварительном слушании; 3) не включать время ознакомления с материалами уголовного дела в сроки расследования и содержания под стражей.

Отмечается, что основания отмены или изменения меры пресечения - заключения под стражу не отличаются единообразием регламентации. Освобождение из-под стражи – такое же процессуальное действие, как и заключение под стражу, и должно быть подробно регламентировано в УПК.

В параграфе четвертом – «Применение меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении подсудимого» – автор проводит сравнительно-правовое исследование положений УПК, документов Конституционного Суда России, разъяснений Пленума Верховного Суда России и отстаивает позицию о том, что суду принадлежат полномочия избирать арест в качестве меры пресечения как на досудебных, так и на судебных стадиях производства без каких-либо ограничений. Решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу может быть принято при подготовке дела к судебному разбирательству, во время предварительного слушания, а также в ходе судебного разбирательства, и обжаловано в кассационном порядке в течение трех суток после вынесения (ч. 10, 11 ст. 108; ч. 1 ст. 255 УПК).

Автор критикует положения ст. 311 УПК, в соответствии с которой подсудимый, находящийся под стражей, в ряде случаев подлежит немедленному освобождению в зале суда при оглашении приговора. Таким образом, подсудимый освобождается на основании приговора, не вступившего в законную силу, и вполне возможно, что приговор будет отменен вышестоящей инстанцией. По мнению диссертанта, суду должно быть предоставлено право при вынесении приговора решать вопрос о сохранении меры пресечения, включая заключение под стражу, в отношении оправданного или осужденного к наказанию, не связанному с лишением свободы, до вступления приговора в законную силу. Предлагается соответствующая формулировка ст. 311 УПК. По мнению диссертанта, высказанное предложение не противоречит принципу неприкосновенности личности (ч. 2 ст. 10) УПК, так как приговор суда, не вступивший в законную силу, не приобретает свойства общеобязательного судебного акта и не обращается к исполнению, в том числе и оправдательный приговор. Считать оправданного, и тем более осужденного, незаконно содержавшимся под стражей до вступления приговора в законную силу преждевременно. Правило об освобождении из-под стражи в зале суда является немедленным исполнением приговора до вступления в законную силу и должно рассматриваться как факультативное полномочие суда.

Рассматривая вопрос о сроках содержания под стражей на судебных стадиях, диссертант отмечает, что законом они весьма строго ограничены (ч. 3 ст. 227, ч. 1 ст. 233, ст. 255, 354 УПК). В 2005 г. в судах областного звена лишь 7% уголовных дел рассматривались свыше 6 месяцев, а в районных судах – всего 3,1%. Конституционный Суд России подтвердил конституционность положений УПК, относящихся к избранию меры пресечения в виде заключения под стражу и продлению сроков содержания под стражей после поступления уголовного дела в суд.

Параграф пятый – «Правовой статус обвиняемого при содержании под стражей» – посвящен рассмотрению процессуальных прав и обязанностей лица, содержащегося под стражей. Участвуя в научной дискуссии, автор приходит к выводу, что правовое положение обвиняемых, содержащихся под стражей, определяется уголовно-исполнительным и уголовно-процессуальным правом. Правила, которые имеют непосредственное отношение к содержанию под стражей, основаны на международных правовых нормах, соответствующих им положениях УПК, Федерального закона № 103, а также ведомственных нормативных правовых актов.

В диссертации в комплексе исследованы правила содержания обвиняемого под стражей, имеющие процессуальное значение. Сделан вывод о том, что закон предоставляет достаточные возможности лицу, содержащемуся под стражей, для защиты своих процессуальных и иных прав и интересов. Поскольку это лицо находится под защитой принципа презумпции невиновности, ограничение его прав и свобод должно носить минимально необходимый характер. Определяющими должны быть требования изоляции обвиняемого (подозреваемого), однако неизбежно вытекающие из этого ограничения не могут быть целью и сущностью содержания под стражей и по возможности должны сводиться к минимуму. Обращено внимание на практические проблемы, связанные с реализацией положений международных документов, относящихся к содержанию под стражей.

Глава четвертая – «Особенности процессуального принуждения, связанного с изоляцией, в отношении отдельных категорий лиц» – содержит пять параграфов.

В параграфе первом – «Домашний арест как мера принуждения, состоящая в изоляции подозреваемых и обвиняемых» – с учетом исторического аспекта и мнений процессуалистов, рассматривается эта новая для российского уголовного процесса мера пресечения (ст. 107 УПК). Домашний арест состоит в ограничении свободы передвижения обвиняемого (подозреваемого) и запрете на общение и переговоры с другими лицами. Обвиняемый (подозреваемый) находится под домашним арестом по месту постоянного проживания. Избирая данную меру пресечения, следователь (дознаватель) должен удостовериться в том, что обвиняемый (подозреваемый) имеет постоянное место жительства, а также в возможности организовать постоянный надзор за лицом, подвергнутым домашнему аресту.

Весьма существенным является установление понятия места жительства применительно к домашнему аресту. Возможно, это место не обязательно должно совпадать с местом постоянной регистрации, но это должно быть то жилье, где обвиняемый проживает постоянно, с которым он связан своим образом жизни, где находится его имущество, проживает семья и т.д. Следует принимать во внимание уголовно-процессуальное понятие жилища (п. 10 ст. 5 УПК). Мера пресечения в виде домашнего ареста состоит в запрете покидать жилище без разрешения следователя. Обвиняемый должен постоянно находиться по адресу, который указан в решении суда об избрании меры пресечения. Кроме того, лицу, находящемуся под домашним арестом, может быть запрещено: 1) общение с определенными лицами, данные о которых указываются в решении об избрании меры пресечения. Перечисленным в решении лицам запрещается посещение жилища обвиняемого в течение всего времени нахождения его под домашним арестом; 2) получение и отправление корреспонденции, в том числе по факсимильной связи и по электронной почте; 3) ведение телефонных переговоров и переговоров с использованием любых средств связи. Судебное решение является основанием для временного отключения телефона в жилище обвиняемого.

Рассматриваются основания (ст. 97, 99 УПК) и порядок избрания этой меры пресечения. В диссертации выдвигается предложение возложить контроль за лицами, находящимися под домашним арестом, на территориальные уголовно-исполнительные инспекции Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН России), которая является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по содержанию лиц, подозреваемых либо обвиняемых в совершении преступлений, и подсудимых, находящихся под стражей, их охране и конвоированию.

Параграф второй – «Помещение лица в медицинский или психиатрический стационар в связи с уголовным судопроизводством». Установленные УПК правила помещения подозреваемых, обвиняемых в медицинский или психиатрический стационар имеют в своей основе международные правовые акты в области защиты прав и свобод человека. В диссертации также учтены положения российского законодательства. Принимаются во внимание мнения процессуалистов и психиатров.

Сопоставляя положения УПК и иных нормативных правовых актов, диссертант приходит к выводу, что законодательство в этой части не отличается единообразием. Правила помещения в психиатрический стационар различаются в зависимости от того, применена ли в отношении подозреваемого, обвиняемого мера пресечения в виде заключения под стражу и связано ли это помещение с производством судебно-психиатрической экспертизы: 1) лицо, не содержащееся под стражей, помещается в психиатрический стационар по постановлению суда для производства судебно-психиатрической экспертизы (п. 3 ч. 2 ст. 29, ч. 2 ст. 203, ч. 2 ст. 435 УПК). Суд решает вопрос в порядке ст. 165 УПК при наличии заключения судебно-психиатрической экспертизы о необходимости стационарного обследования; 2) лицо, не содержащееся под стражей, помещается в психиатрический стационар в порядке принудительной госпитализации, установленном законом о психиатрической помощи и гл. 35 ГПК РФ; 3) лицо, содержащееся под стражей, может быть помещено в психиатрический стационар при установлении факта психического заболевания, вне зависимости от назначения стационарной судебно-психиатрической экспертизы (ст. 108, ч. 1 ст. 435 УПК); 4) страдающий психическим расстройством подозреваемый, обвиняемый, содержащийся под стражей, может проходить лечение в стационаре медицинской части следственного изолятора под наблюдением психиатра. Такая госпитализация осуществляется по медицинским показаниям; 5) подозреваемый, обвиняемый, содержащийся под стражей, помещается в психиатрический стационар для производства судебно-психиатрической экспертизы по постановлению следователя, судебного решения не требуется (ч. 1 ст. 203 УПК).

В диссертации делается вывод о необходимости установления единой судебной процедуры помещения лица, совершившего общественно опасное деяние, в психиатрический стационар на досудебных стадиях производства, независимо от того, находится лицо под стражей или нет, требуется ли производство судебно-психиатрической экспертизы или нет. Пребывание в психиатрическом стационаре в связи с уголовным судопроизводством является, по существу, мерой процессуального принуждения, состоящей в изоляции лица, совершившего общественно опасное деяние, одновременно выступая и как мера оказания психиатрической помощи и лечения больного, и в любом случае требует судебного порядка решения вопроса. Предлагается регламент такого судебного заседания. Сроки нахождения в психиатрическом стационаре должны устанавливаться судом в отдельном порядке, вне зависимости от сроков содержания под стражей, тем более что пребывание в стационаре может быть назначено и лицу, в отношении которого не избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу.

Параграф третий – «Задержание и арест лица, объявленного в розыск» – посвящен весьма актуальным вопросам изоляции подозреваемого, обвиняемого, который объявлялся в розыск и был обнаружен. В диссертации рассматриваются прикладные проблемы, вызванные невозможностью «заочного» ареста при объявлении в розыск. Отмечается, что правило о задержании лица, объявленного в розыск, не привело к улучшению ситуации с розыском лиц, скрывшихся от правосудия. Основная проблема связана с тем, на каком основании и где содержать лицо до того, как будут доставлены материалы уголовного дела, и кто должен брать на себя ответственность за задержание.

В диссертации предложено следующее: 1) предусмотреть возможность заочного ареста подозреваемого, обвиняемого при объявлении в розыск при обязательном участии в уголовном деле защитника, в том числе по назначению; 2) при обнаружении разыскиваемого помещать его под стражу на основании постановления судьи, вынесенного заочно, переданного доступными средствами связи; 3) лицу, находящемуся в розыске, предоставляется право кассационного обжалования постановления судьи как при его вынесении, так и при фактическом водворении под стражу разыскиваемого лица. Предлагаются изменения УПК.

Параграф четвертый – «Арест в связи с выдачей лица для уголовного преследования» – содержит системный сравнительный анализ международного и уголовно-процессуального законодательства. Международное сотрудничество в сфере уголовного судопроизводства неизбежно связано с проблемами ограничения свободы и неприкосновенности личности в связи с привлечением к уголовной ответственности в иностранном государстве и вопросами экстрадиции. В диссертации на основе научной дискуссии проводится классификация следственных ситуаций, которые возникают при взаимодействии с правоохранительными органами иностранного государства и связаны с содержанием лица под стражей на территории России: