В начале XIX в. российские подданные кабардинцы, абазины-алтыкесеки и кумские ногайцы, бежавшие за Кавказскую линию, возвращались на свои места различными способами. В период русско-турецких войн за ними направлялись войска для принудительного вывода, в мирное время войскам запрещалось переходить границу, и возвращение беглецов происходило привлечением их меновой торговлей, предоставлением пастбищ и кочевий, разрешением мусульманского судопроизводства и т.д.

Бегства в пределы Османской империи в мирное время происходили в результате военно-административных действий властей по укреплению новых границ Российской империи и перемещению местных народов на указанные места позади пограничной линии. В начале русско-турецкой войны 1828-1829 гг. в состав России вошёл Карачай, а после войны по Адрианопольскому договору Османская империя уступила России все владения на Северо-Западном Кавказе, и народы от Кубани до Чёрного моря перешли в российское подданство.

Военно-переселенческая деятельность войск в Закубанье предусматривала насильственный вывод местных народов из горных укрытий, формирование компактных мест расселения и введение российского управления. Чтобы удержать закубанцев на плоскости и закрыть путь к бегству на запад, на пространстве от Кубани до Лабы началось водворение казачьих укреплений и станиц, под надзором которых водворялись покорные аулы.

В 1840 г. военно-административные преобразования закончились возведением Лабинской линии и колонизацией прилабинских равнин. Местные жители препятствовали водворению казаков, и большая их часть изгонялась на время строительства станиц за р. Лабу или в горные укрытия. Так, бесленеевцы и абазины-шкарауа были изгнаны со своих мест, и часть из них мигрировала в Турцию. Остальные, покорившись российской власти, расселились позади Лабинской линии.

Необходимость занятия станицами стратегически важных мест в Закубанье обуславливалась отсутствием крупных постоянных аулов, подвижным характером поселений, которые легко снимались с места и перемещались в неконтролируемые места. Лабинская линия разделяла покорные и непокорные народы, и позволяла сконцентрировать войска для дальнейшего продвижения к Чёрному морю.

После Крымской войной правительство было озабочено скорейшим занятием и укреплением границы империи по восточному берегу Чёрного моря на случай новой войны с Турцией и западными державами, которые стремились использовать причерноморские народы для борьбы против России. Главной составляющей военных экспедиций являлось перемещение местных народов на указанные места, но не истребление мирных аулов. Тем не менее, продвижение войск и колонизация Закубанья, в силу преобладания военных методов в отношении к местным народам, принято называть «Кавказской войной», конец которой приурочен к победе в урочище Кбаада (Красная поляна) и окончанию массовой эмиграции адыго-абазинских народов в 1864 г.

После окончания войны власти приступили к административным и земельным реформам в Кубанской области, что стало возможным только после окончательного водворения аулов на постоянные места, так как их перемещения были серьёзнейшим фактором противодействия укреплению российской власти. Главным условием прочного водворения на новых местах стало обеспечение горцев земельными наделами, и в XIX в. эти аулы приобрели значение оседлой общины. После окончания военно-переселенческих действий, администрация Кубанской области приступила к созданию эффективной системы управления.

Окончательное расселение адыгских народов связано с трагическими событиями конца Кавказской войны и массовым переселением в Турцию. Оставшиеся на родине западные адыги: абадзехи, шапсуги, натухайцы, бжедухи и др. были расселены между Лабой и Белой и в пореформенный период наделение общинными землями окончательно закрепило их на постоянных местах. В результате военно-переселенческой деятельности российских властей они объединились в общих границах современной Адыгеи и составили её титульный этнос.

Адыгейцы образовались в процессе внутренних (региональных) перемещений разрозненных западноадыгских народов, предпринятых в конце Кавказской войны российскими властями для надёжного укрепления и колонизации славянским населением побережья Чёрного моря. Основной причиной трансграничных и внутренних переселений западноадыгских народов была, таким образом, деятельность правительства по укреплению государственной границы по восточному берегу Чёрного моря.

Административно-территориальное упорядочивание осуществлялось мирными методами, опираясь на местные элиты, и военными, в случае сопротивления российской власти. Границы новых этнических территорий часто не совпадали с пределами ранее существовавших феодальных владений или вольных обществ, так как определялись в зависимости от локализации казачьего населения и возможностью военного контроля.

После 1861 г. перемещение «аристократических», т.е. имевших высшее сословие, обществ ногайцев, беглых кабардинцев, бесленеевцев и абазин в Верхнекубанское приставство было связано с наделением высшего сословия земельными наделами в частную собственность. В пореформенный период освобождённые от крепостной зависимости крестьяне получили землю в общинное пользование, что окончательно закрепило их на новых местах. Были созданы постоянные моноэтничные селения в Верхнекубанском приставстве, что позволило объединиться абазинам-тапанта и абазинам-шкарауа в единый абазинский этнос, а бесленеевцам и беглым кабардинцам – в черкесский этнос. Так в 60-е годы XIX в. перемещения адыгского и абазинского населения привели к формированию современной этнолокализации на территории Карачаево-Черкесии и Адыгеи.

После Кавказской войны продолжалось участие войск в перемещениях народов на указанные места, поэтому в Кубанской области происходили военно-гражданские административные преобразования. В 1865 г. горское население, оставшееся в границах России, разделили на пять военно-народных округов, что облегчало проведение под военным надзором административной, земельной и крестьянской реформ.

Образование адыгских и абазинских аулов в долинах Зеленчуков стало возможным благодаря тому, что равнинные земли ногайцев освободились после массовой миграции в Османскую империю в 1857-1861 гг., а предгорные территории Западного Карачая были отведены в войсковую собственность или в казну. В Большом Карачае, где были расположены крупные селения карачаевцев, правительство сохранило исторически сложившийся у них институт частной собственности на земли, что делало невозможным обеспечение крестьянских масс землёй в пореформенный период. Поэтому новые карачаевские селения были созданы на изъятых ранее в казну землях в границах созданного в составе Кубанской области Эльбрусского округа.

Во второй половине XIX в. на территории современной Карачаево-Черкесии сформировались новые этнические границы компактного расселения пяти различных народов. Последующее объединение верхнекубанских казаков, карачаевцев, ногайцев, абазин и черкесов диктовалось административной целесообразностью и естественными географическими границами бассейна Верхней Кубани.

Комплексный анализ внутренних и внешних массовых миграций в исследуемом регионе позволяет сделать вывод об определяющей и доминирующей роли России в формировании современных этнических территорий абазин, адыгейцев, балкарцев, кабардинцев, карачаевцев, ногайцев и черкесов, что способствовало их консолидации и созданию национально-административных образований в составе России.

Переселение значительной части местного населения в конце Кавказской войны в Османскую империю происходило с согласия и при помощи российских властей, но не было «геноцидом адыгов». Принуждение в некоторых случаях к выселению непримиримых обществ уменьшило число жертв войны и приблизило её завершение. При этом горцам были предоставлены альтернативные проекты: перемещение и обустройство на Прикубанской плоскости в пределах этнической родины или уход в Османскую империю.

Следствием трансграничной миграции народов региона стало возникновение северокавказской диаспоры, находящейся из-за потери этнической территории на грани ассимиляции. На Северном Кавказе в составе России народы получили возможность сохранить этническую территорию, культуру и самоидентификацию.

Список научных работ, опубликованных

по теме диссертации

I. Монографии

Кипкеева З.Б. Карачаево-балкарская диаспора в Турции. - Ставрополь, 2000. – 184 с.

Кипкеева З.Б. Абазины Северного Кавказа: внешние и внутренние миграции в XVIII-XIX веках. - Ставрополь, 2005.- 152 с.

Кипкеева З.Б. Народы Северо-Западного и Центрального Кавказа: миграции и расселение (60-е годы XVIII в. – 60-е годы XIX в.). – Москва, 2006. – 350 с.

II. Издания, реферируемые ВАК РФ

Кипкеева З.Б. Переселенческая политика Российской империи на Северо-Западном и Центральном Кавказе в конце XVIII – первой половине XIX в.// Научная мысль Кавказа. №4 – Ростов-на-Дону, 2006. - С. 117-127.

Кипкеева З.Б. Конец Ногайской орды: миграции и расселение на Северном Кавказе//Новый исторический вестник РГГУ. № 15. – Москва, 2007.– С. 5-15.

III. Брошюры и статьи

Кипкеева З.Б. Российский фактор в миграциях и расселении закубанских аулов XIX века. - Армавир, 2002. – 32 с.

Кипкеева З.Б. Карачаевская этническая община в Турции// Этнические проблемы современности. Вып. 3. - Ставрополь, 1998. – С. 61-67.

Кипкеева З.Б. Расселение карачаевских мухаджиров в Турции: современная ситуация// Проблемы археологии и истории Северного Кавказа. - Ставрополь: СГУ, 1999. – С. 57-61.

Кипкеева З.Б. О карачаево-балкарской диаспоре//Этнические проблемы современности. Вып. 4. - Ставрополь: СГУ, 1999. – С. 111-119.

Кипкеева З.Б. Культурно-бытовые обычаи как элемент этнического самоопределения// Проблемы философии культуры. – Ставрополь: СГУ, 1999. – С. 56-65.

Кипкеева З.Б. Горский менталитет//Этнонациональная ментальность в художественной литературе. – Ставрополь: СГУ, 1999.- С. 168-172.

Кипкеева З.Б. Особенности карачаево-балкарской диаспоры в Турции // Культурно-историческая общность народов Северного Кавказа и проблемы гуманизации межнациональных отношений. - Черкесск, 1999.- С. 292-297.

Кипкеева З.Б. К вопросу о переселении карачаевцев и балкарцев в Турцию в 1884-1887гг.// Из истории народов Северного Кавказа. - Ставрополь: СГУ, 2000. – С. 113-123.

Кипкеева З.Б. Земельная реформа как основная причина переселения карачаевцев и балкарцев в Турцию//Политические и социально-экономические проблемы истории Северного Кавказа в ХVIII-ХХ вв. – Армавир, Ставрополь, 2000. – С. 3-14.

Кипкеева З.Б. Основные причины мухаджирства 1884-1887 годов в Карачае// Вопросы северокавказской истории. – Армавир, 2001.- С. 75-80.

Кипкеева З.Б. Концепция «российскости» как основа для кавказоведческих исследований// Кавказоведческая школа В.Б. Виноградова: становление, современность, перспективы. – Армавир, 2002. – С. 35-39.

Кипкеева З.Б. Аулы «беглых кабардинцев» на Зеленчукской кордонной Линии// Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа. - Армавир, 2002. – С. 52-55.

Кипкеева З.Б. Миграции ставропольских ногайцев в пределах Кавказской линии в первой половине XIX в.// Современные миграционные процессы на Северном Кавказе: проблемы интеграции и повышения уровня толерантности. - Ставрополь: СГАУ, 2002. – С. 239-241.