И, наконец, в-четвертых, сам микрообъект.

Учитывая малые размеры микрообъектов, а во многих случаях их невидимость в условиях производства следственного действия, не всегда очевидную связь с событием преступления, которая устанавливается по результатам специальных исследований, для приобщения микрообъектов в качестве вещественных доказательств реализовать положения указанных норм уголовно-процессуального закона не всегда возможно.

Таким образом, возникает вопрос, который в полной мере сегодня не решен ни в виде общих рекомендаций, ни применительно к микрообъектам в частности - насколько возможно выполнение указанных требований, и в рамках каких следственных действий они должны быть осуществлены? В первую очередь речь идет о поднятой Р.С. Белкиным проблеме права эксперта на собирание доказательств, связанных, в некоторых случаях, с исследованием микрообъектов.

«По существующей практике следователь (суд), обоснованно предполагая что на тех или иных предметах имеются микрообъекты…назначает экспертизу, требует от эксперта, прежде всего, ответа на вопрос: имеются ли на представленных на исследование предметах микрообъекты, микроналожения? Выполняя задание следователя, эксперт производит осмотр представленных предметов и при обнаружении микрообъектов фиксирует этот факт в своем заключении.» Обнаруженные таким образом микрообъекты, подчеркивает Р.С. Белкин, приобретая значение вещественных доказательств, подвергаются дальнейшему экспертному исследованию. «Таким образом, эксперт фактически собирает (обнаруживает, фиксирует, изымает) доказательства, на что по букве закона у него нет права». Подобные действия эксперта явно выходят за пределы его компетенции, и происходит явное нарушение закона.

Этого же мнения, с разной степенью категоричности, придерживаются многие другие ученые, например, Е.М. Бершадский, Л.В. Винницкий, Г.И. Грамович, А.В. Дулов и др.

При таком взгляде на проблему, совершенно очевидна справедливость обозначенной позиции – эксперт не наделен процессуальным правом получения вещественных доказательств, это исключительная прерогатива следователя. В соответствии с теорией доказательств эксперт не может быть субъектом собирания доказательств.

Но, если взглянуть на проблему обнаружения микрообъектов в ходе экспертного исследования под другим углом зрения, то она, по нашему мнению, станет не такой незаконной. В ходе экспертного исследования при поиске экспертом микрообъектов речь не идет о сборе вещественных доказательств. В соответствии со статьей 195 УПК РФ («Порядок назначения судебной экспертизы») в распоряжение эксперта следователь предоставляет материалы – вероятные объекты-носители микрообъектов. Эксперт, исследуя их, выявляет комплекс качеств, свойств и признаков именно представленного предмета. Одним из его свойств является наличие на поверхности или в объеме посторонних микрообъектов. Таким образом, микрообъекты в данном случае являются частью представленных материалов. То есть, обнаруживаются они не как вещественные доказательства, что было бы явным нарушением закона, а как следы, возникшие на объекте-носителе при обстоятельствах, связанных с событием преступления. И в данном случае, их выявление на объекте-носителе и самостоятельное экспертное исследование вполне оправдано – они исследуются как любые другие следы.

Если же на экспертизу представляются микрообъекты, уже признанные вещественными доказательствами в ходе следственного осмотра и приобщенные в этом качестве к материалам уголовного дела, то в этом случае реализуется их самостоятельное доказательственное значение.

В уголовно-процессуальном законе нет конкретного указания на время и сроки вынесения следователем постановления о приобщении вещественных доказательств к уголовному делу. В описательной части постановления о приобщении предмета указываются его свойства и состояние. Однако, своеобразие микрообъектов определяет их положение в процессе доказывания в подавляющем большинстве случаев лишь как носителей доказательственной информации (фактических данных). Сама же информация, а соответственно и установление связи, выявляется на основе результатов соответствующего исследования. То есть, установление их относимости и, как следствие, возможность приобщения в качестве вещественных доказательств, есть конечный результат комплекса процессуальных и непроцессуальных действий субъекта, ведущего расследование.

Третья глава «Предварительные исследования микрообъектов в судебной микрообъектологии» посвящена особенностям предварительных исследований микрообъектов (§ 3.1.), технологии их проведения и использования результатов (§ 3.2.), а также возможностям получения криминалистически значимой информации по исследованию некоторых классов микрообъектов (§ 3.3.).

Свое теоретическое обоснование и систематизацию предварительные исследования получили во второй половине ХХ в. Однако и сегодня спектр мнений о целях и задачах, субъектах проведения, вопросах методического характера, возможных направлениях использования результатов предварительных исследований следов преступления в литературе представлен весьма широко. Предварительные исследования микрообъектов, которые отличаются спецификой не только вследствие своего малого размера и как следствие малым объемом отображающихся свойств, но и приемами работы с ними, в этом ряду выделяются особым разнообразием предложений и рекомендаций.

Широту предложений по задачам предварительных исследований микрообъектов, представленных в литературе, можно объяснить различным пониманием его методологической сути и, в первую очередь, методического обеспечения и связанного с этим вопросом субъекте проведения.

Анализ мнений на предварительные исследования явно указывает на существование двух их видов: 1) предварительные исследования, проводимые на месте происшествия; 2) предварительные исследования, проводимые в лабораторных условиях экспертно-криминалистических подразделений. На это же указывает и правовая регламентация проведения предварительных исследований

Это значит, что на стадии предварительного исследования могут использоваться и упрощенные экспресс-методы в «полевых» условиях, и полноценные экспертные методики в лаборатории, но при этом основания проведения, субъекты проведения, а также результаты будут разными. Разными будут и решаемые задачи. Однако, эта разница обычно не учитывается, такого разделения не проводится и в результате вся теория вопроса о предварительных исследованиях представляет собой набор рекомендаций во многих случаях взаимоисключающих друг друга, что не может негативно не сказаться на практике их проведения и использования результатов.

Два варианта реализации предварительных исследований определяют субъектов их проведения. Осмотр места происшествия, обыск, выемка, проверка показаний на месте и другие следственные действия предполагают участие в них специалистов-криминалистов, имеющих, как правило, специальные знания в объеме экспертных исследований по традиционным видам судебной экспертизы и общим приемам работы со следами. Ни опыта, ни права на проведение экспертных исследований объектов экспертизы веществ и материалов, в том числе и микрообъектов, у них нет.

Доступными технико-криминалистическими средствами для использования в условиях осмотра места происшествия являются лишь наиболее простые из них, даже при выезде на передвижной криминалистической лаборатории.

Сопоставляя представленные в литературе задачи предварительных исследований микрообъектов с объективными возможностями их решения специалистом-криминалистом во внелабораторных условиях можно выделить те из них, которые действительно могут быть проведены на этой стадии.

1. В первую очередь микрообъекты должны быть по возможности обнаружены. Однако, это действие направлено на исследование не микрообъектов, а возможных их носителей, и, следовательно, к самому предварительному исследованию микрообъектов относится не может – это исследование макрообъектов, на которых отразились следы преступления, в том числе, и в виде микрообъектов.

Pного изучения места происшествия при наличии взаимосвязи микрообъектов с другими следами.

3. При обнаружении микрообъектов в ходе их предварительного исследования возможно выявление морфологических признаков. На основании этого получают первичную вероятную информацию о их природе. При этом прогнозируется или устанавливается класс, род, группа, с тем, чтобы в совокупности с уяснением закономерностей возникновения микрообъектов, определиться с поиском, обнаружением и изъятием образцов для сравнительного исследования. Как правило, внешних признаков микрообъектов бывает достаточно для решения этой задачи. Эти данные могут служить и основанием для выдвижения следственных версий, и как средство последующего получения доказательств.

4. Установленный класс микрообъекта, его родовая принадлежность, выявленные внешние признаки в некоторых случаях носят характер розыскной информации. Однако, переоценивать значение этой информации и рассматривать ее как основную не следует.

5. В дальнейшем, как следует из большинства методических рекомендаций по использованию микрообъектов, должно быть проведено сравнительное исследование и установлена принадлежность сравниваемых объектов к одному роду (группе). Решение этой задачи близко к экспертному исследованию, что, принимая во внимание субъекта предварительного исследования, во многом ограничивает реализацию данной рекомендации.

6. Несмотря на то, что в криминалистической литературе неоднократно отмечалось, какое важное значение для достижения целей уголовного судопроизводства имеет своевременное получение криминалистически значимой информации для выявления признаков преступления и возбуждения уголовного дела, в результате предварительного исследования микрообъектов вероятность получения такого комплекса информации в «полевых» условиях мала.

7. Обычно, не может быть решена и задача по определению пригодности объектов для предстоящей экспертизы. Микрообъекты, обнаруженные при осмотре места происшествия, если установлена их связь с событием или она предполагается, должны изыматься в полном объеме без учета их количества и качественного состояния. Ответ на вопрос о пригодности микрообъектов может быть дан только экспертом в ходе проведения экспертного исследования.

Из представленного анализа следует, что многие из возлагаемых на предварительные исследования микрообъектов задач, проводимых в ходе проведения следственных действий, не могут быть реализованы на практике по объективным причинам. Этот круг должен быть ограничен только установлением класса (рода, группы) микрообъекта, его относимости (во многих случаях предположительной) к событию преступления, получением некоторых розыскных данных и формирования следственных версий, определением направления поиска дополнительных следов и сравнительных объектов, а также определением вида последующей экспертизы. Это и есть цели предварительных исследований микрообъектов во внелабораторных условиях в ходе производства следственных действий.

Существенно расширяются возможности получения информации на основе результатов предварительных исследований, проводимых в лабораторных условиях.

Однако и здесь следует различать возможность исследования микрообъектов в лаборатории экспертно-криминалистического подразделения, предназначенной только для проведения традиционных видов криминалистических исследований специалистом-криминалистом (лабораториях кустового звена), и в специализированной для этих целей лаборатории специалистом в области физико-химического анализа.

В первом случае, в роли исследователя выступает опять же специалист-криминалист с минимальным набором технико-криминалистического оборудования, пригодного для исследования микрообъектов, обладающий, кроме того, недостаточными знаниями и умениями для проведения тонкослойной хроматографии, проведения качественного анализа и т.д. Использование этих методов, несмотря на их простоту, требует специальных знаний и умений, для этого необходимо пусть и несложное, но специальное химическое оборудование, предполагается использовать обычные для химической лаборатории реактивы, но не широко распространенные. Эти условия объективно сужают область применения перечисленных физико-химических и химических методов предварительных исследований микрообъектов.

В случае проведения предварительных исследований микрообъектов в условиях специализированной лаборатории физико-химического анализа возможности аппаратурной базы и профессиональная подготовка специалистов обеспечивают возможность полномасштабного изучения свойств и признаков микрообъектов в объеме их экспертного исследования. При этом, решаемые задачи могут совпадать с задачами экспертного исследования, но их цели принципиально различны, так как различен их правовой статус.

Казалось бы, что весь представленный анализ может быть сведен к выведению тезиса об очень ограниченной сфере применения в раскрытии и расследовании уголовных дел непроцессуальных исследований микрообъектов. Однако, если сопоставить цели этих исследований, заключающиеся, в первую очередь, в получении оперативной, а не доказательственной информации, с объемом данных по установлению родовой, общей родовой (иногда и групповой и общей групповой) принадлежности, определении образцов для сравнительного исследования, выборе вида последующей экспертизы, уяснении механизма преступления и т.д., то становится очевидной их существенная роль, в особенности на начальном этапе, характеризующимся минимумом информации.

В ходе проведения следственных действий работа с микрообъектами является лишь одним из элементов в общей системе, определяемой тактическими задачами каждого конкретного этапа расследования, и по отношению к общей программе в этом действии является своего рода частным «технологическим процессом». Она должна вестись именно в контексте общего замысла в рамках программы расследования преступления в целом.

Цели и задачи работы с микрообъектами, в том числе и их предварительных исследований, определяются в каждом конкретном случае индивидуально в зависимости от той следственной ситуации, которая сложилась к данному моменту времени. То есть, следственная ситуация является тем фактором, который определяет необходимость и целесообразность проведения того или иного действия с микрообъектами.

Информационная природа всего процесса раскрытия и расследования преступления определяет и информационную сущность следственной ситуации, или, точнее, один из ее элементов. Начиная с осмотра места происшествия и заканчивая составлением обвинительного заключения весь процесс расследования можно свести к действиям, направленным на приращение доказательственной информации, которая облачена в соответствующую процессуальную форму. Однако, прежде чем стать таковой, многие полученные сведения проходят этап, определяющий их как ориентирующую информацию – это объективно необходимая стадия, и, в первую очередь, такой механизм присущ материальным следам. В том или ином виде, в полном объеме или его части, но они в обязательном порядке проходят стадию предварительного исследования с получением ориентирующей информации и, при необходимости, экспертизу с целью формирования полноценных доказательств.

В этой связи, последовательность и направление предварительного исследования микрообъектов в общей системе деятельности по раскрытию и расследованию преступлений, принципы работы с ними определяются информационной потребностью с учетом технических и методических возможностей. В таком виде исследование микрообъектов становится не самоцелью следователя, специалиста или эксперта, а компонентом, органически дополняющим решение общей задачи.

Рассмотреть все варианты этих действий, которые могут быть предприняты в дальнейшем, не представляется возможным, так как уже на этом этапе их количество есть геометрическая прогрессия от возможных альтернатив.

В работе нами использован ситуационный подход, основанный, вместе с тем, на принципах системности - имеет место функциональная дифференциация уровневых задач. В результате, эти ситуации представлены в виде системно-структурной иерархической последовательности действий, каждое из которых определяется предыдущим действием, а точнее – информацией, полученной в нем. В отличие от алгоритма, эта система представлена не в виде жесткой пошаговой последовательности, а как выбор альтернатив. При этом, в начале количество возможных вариантов увеличивается, при приближении к конечной цели – уменьшается.

В работе мы отказались от алгоритмизации процесса предварительного исследования, рассматривая ее как технологический процесс. Несмотря на это, каждый отдельный элемент в решении конечной задачи можно рассматривать как алгоритм. Это объясняется тем, что на каждом отдельном этапе решается вполне определенная задача, которая имеет и теоретическую разработку, и практическое обоснование. Так например, установление родовой (общей родовой), групповой (общей групповой) принадлежности микрообъектов предполагает выполнение определенной последовательности действий, а это - алгоритм. На каждом этапе, в соответствии с полученной информацией (результатом), один алгоритм может переходить в другой.

Характерной особенностью проведения предварительных исследований является использование приемов и методов выявления только морфологических признаков микрообъектов, которые разработаны применительно к их экспертизе, а также модифицированных для этих целей методик.

Для этого используются неразрушающие методы анализа, основанные на выявлении оптических свойств объектов и их внешней морфологии. Все исследования, использующиеся на предварительной стадии, сводятся к выявлению с помощью оптической микроскопии их особенностей отражать, преломлять и поглощать свет; характерного строения; некоторых физико-механических характеристик. Для успешного проведения предварительных исследований необходимо было выделить комплекс дифференцирующих каждый уровень признаков и определить методы их выявления. Учитывая, что для предварительных исследований микрообъектов морфологические признаки основные, в работе подробно рассмотрены процессы их формирования и оптические проявления для наиболее часто встречающихся в практике – микроволокон, микрочастиц стекла и лакокрасочных покрытий, а также методы их выявления.

В качестве примера в автореферате представлены данные по предварительному исследованию микроволокон.