Многолетние исследования показали, что в условиях образования дошкольников в формах игры средствами сказки дети способны осваивать больший объем знаний без специального заучивания, упражнений и повторений, причем, знания эти носят качественно иной характер, чем в условиях учебной деятельности (занятий), разбавленной «игровыми и сюрпризными моментами», широко применяемыми в дошкольном образовании. Эти знания осмысленны в контексте значимой для ребенка деятельности, их освоение мотивировано не внешними требованиями взрослых, желанием быть «хорошим ребенком» и т.д., но востребованностью их самим процессом игры. Практически любое действие, совершаемое ребенком в контексте драматизации сказки, имеет социокультурный контекст. Дети не просто догадываются о решении загадки, трудной ситуации и т.д. (что уже само по себе привлекательно для ребенка), но этой своей догадкой, усилием, действием совершают конкретные «добрые» дела: помогают победить Змея – Горыныча, отыскать Марью Красу, Меч – Кладенец и т.д. Поэтому знания, приобретенные и осмысленные в контексте игры, не локальны, не отчуждены от ребенка, но становятся достоянием его внутреннего мира и переносятся им в другие ситуации как игровые, так и ситуации реальной жизни, они начинают исполнять роль средств осуществления самых разных видов деятельности, т.е. становятся технологическим оснащением его жизни. При этом ребенок осваивает систему жизненных ориентиров (ценностей, представленных в сказке), научается самостоятельно различать Добро и Зло, правильное и неправильное, естественно, в рамках детской картины мира, а значит, обретает способность принимать решения, преодолевать трудности во взаимоотношениях со сверстниками и т.д. Реализация программы предполагает ряд требований к воспитателю, связанных со способностью включаться в детскую игру как ее режиссера, сценариста и игрока, не разрушая ее свободной организации, ненормативности, спонтанности и творческого потенциала. При таких условиях драматизация сказки выступает как особое пространство жизни ребенка, события, совершающиеся в сказке, становятся подлинными событиями, побуждающими к принятию решений, выбору и совершению поступка.

Сравнительные и лонгитюдные исследования показали, что у детей, обучающихся по данной технологии, значительно улучшаются в сравнении со стандартными возрастными, инструментальные характеристики интеллекта. Исследовались показатели логического мышления (феномены Ж.Пиаже, сформированность операций классификации и сериации по Л.А. Венгеру и В.В. Холомовской), применялись также стандартные методики определения уровня обобщения, воображения и наглядно-образного мышления), использовались проективные методики («Несуществующее животное»), тест Дж. С. Равена, тест П. Торренса, методика «Полянки» (Л.А. Венгер, В.В. Холмовская), проводилось исследование речевого развития («Рассказ по сюжетным картинкам»), произвольного и непроизвольного внимания и памяти. По большинству исследованных показателей, кроме показателей памяти и внимания, наблюдается превышение средневозрастных норм у более, чем половины детей. Большая часть детей (частные и более полные исследования проведены нами в сотрудничестве с М.В. Инчиной, Е.Н. Соколовой, Е.А. Вайнбендер, Ю.А. Востриковой и др.), как правило, имеет высокие и выше среднего результаты по использованным методикам. Например, в возрасте от пяти до шести лет в экспериментальных группах у 40 до 50 % детей происходит преодоление феноменов Ж. Пиаже. К семи годам таких детей около 80 %. Сравнение с контрольной группой (дети, обучающие в детском саду по типовой программе, в момент обследования это была программа под ред. М.А.Васильевой) выявило, что к семи годам это происходит лишь у 20 – 25 % дошкольников. (Отметим, что процедура исследования феноменов Пиаже осуществлялась нами в модифицированном варианте, смысл модификации заключался в том, что задачи предъявлялись детям как некоторые сюжетные зарисовки). Весьма показательны во всех обследованных группах результаты развития связной речи, а также наглядно-образного мышления и воображения. Практически все старшие дошкольники, за редкими единичными исключениями, имеют высокий и выше среднего уровень его развития в сравнении с возрастными критериями (наши данные, данные практического психолога МОУ «Зимородок» Е.А. Вайнбендер, практического психолога ДОУ № 21 Е.В. Соколовой, данные практического психологога прогимназии № 2 Ю.А. Востриковой). Обследование творческого мышления по тесту П. Торренса, у детей экспериментальных и контрольных групп, показывает, что с возрастом нарастают различия по всем показателям теста Торренса, что свидетельствует об активном развитии у детей, обучающихся по программе «Жар птица», образного творческого мышления. Соответствующие данные получены также по тесту Равена. Кроме того, дети экспериментальных групп значимо лучше (начиная с пятилетнего возраста) понимают и принимают инструкцию теста «Несуществующее животное» и обнаруживают больше фантазии при ее выполнении. В этом же направлении развиваются различия при анализе детских рисунков, способности развивать и заканчивать сказочный сюжет и т.д. Интересны данные по усвоению содержания программы развития элементарных математических представлений. Содержательно наша программа существенно опережает по своему объему, понятийному и инструментальному наполнению типовые программы. Исследования показали, что дети дошкольного возраста способны к освоению значительно большего объема знаний, чем это предусмотрено традиционной программой, причем, знания носят качественно иной характер, дети успешно осваивают понятия, а не только сенсорные эталоны и представления. При этом ход и закономерности детского мышления, детской картины мира и детской деятельности не нарушаются, т.е. речь идет не об ускорении детского развития, но о его обогащении (амплификации), актуализации потенциала психического развития ребенка.

В отношении второй группы показателей на основе наблюдения измерялся уровень развития сюжетно-ролевой игры. У детей весьма высок уровень развития сюжетно – ролевой игры в сравнении с контрольными группами. Во всех обследованных нами группах (включая логопедические) практически у всех детей показатели сюжетно ролевой игры соответствуют возрастной норме, причем от 60 до 75 % имеют высокий или выше среднего уровень развития по этому показателю. Это означает, что к старшему дошкольному возрасту дети самостоятельны в организации игр, умеют договариваться о сюжете и распределении ролей, свободны в отношении удержания и выполнения роли и содержательных игровых правил, сюжеты игр не банальны, разнообразны, в содержании игр активно актуализируются различные социальные и социокультурные проблемы (отношения, ценности, смыслы), дети способны выразить свое отношение к игровой ситуации по ходу игры, воображаемая ситуация имеет высокий уровень развития и творческий характер, дети активно используют в игре развивающий потенциал предметной среды, развит игровой диалог, включающий прямую речь. Эти данные существенно отличаются от показателей развития сюжетно-ролевой игры в различных детских садах, работающих по более традиционным программам.

Весьма интересны данные, полученные в отношении социокультурного развития. В двух подготовительных группах дети были обследованы по методике диагностики типов ценностности Н.И. Непомнящей. Автор следующим образом определяет ценностность: «Ценностность – это те отраженные субъектом и наиболее значимые для него области его существования, через которые происходит выделение им самого себя, своей личности, своего «Я». Ею выделены следующие типы в порядке их развития: ценностность реально-привычного функционирования (низкий уровень ценностности); ценностность учебной деятельности, требований, норм; ценностность деятельности (подуровень делания как низкий и подуровень личностных отношений как высокий); ценностность общения; ценностность плана познания, осознания действительности; универсальность ценностной сферы как самый высокий уровень развития. Согласно данным автора у большинства детей 6 - 7 лет фиксируется ценностность самого нижнего уровня - реально привычного функционирования, в целом же и в детской и взрослой выборке при обычных условиях таких лиц 50 - 60%. В наших группах таких детей только 25 – 30 %. Причем, это, как правило, дети, которые «влились» в группу позже, либо это дети, которых можно отнести к стадии перехода на более высокий уровень развития ценностности. Автором указывается также, что при специально организованной развивающей работе у 50 – 60 % детей этого возраста диагностируется ценностность универсального уровня. В нашем исследовании у 29 – 35% детей соответствующий уровень ценностности развивается «естественным» путем, в ходе реализации в воспитании и обучении описанной программы обучения и воспитания. (У остальных детей чаще всего встречаются различные сочетания ценностностей познавательной деятельности, отношений, общения.) Такой характер ценностности, причем в более выраженной форме, обнаруживается и в собственно детской деятельности в условиях игры - драматизации. В тексте диссерации описано поведение детей в условиях самостоятельного выбора поступка, в процессе драматизации сказки дети все вместе и по отдельности постоянно совершают такие выборы, т.е. действия, которые необходимы, чтобы помочь героям сказки, даже если это связано с какими-либо трудностями и «опасностями». Дети спонтанно пытаются обосновать свои выборы, ссылаясь на переживания сочувствия, сорадования, радости соучастия в «хороших делах», формулируя нравственное обоснование своих действий, осуществляя творческие находки способов выхода из трудных ситуаций, помогая друг другу и т.д., т. е. демонстрируют ответчивость социокультурным отношениям и способность к рефлексии. Такие результаты обусловлены тем, что дети постоянно принимают решения нравственного характера неосознанно соизмеряя их с нравственно позитивными образами и ценностями, утверждаемыми текстами сказок.

Для диагностики развития индивидуальности (наши данные, данные практического психолога ДОУ № 21 г. Бердска Е.В. Соколовой, МОУ «Зимородок» Е.А. Вайнбендер, Прогимназии № 2 Ю.А. Востриковой) использовались следующие методики: Тест Люшера (математическая обработка в варианте Г.А. Аминева), позволяющий выявлять параметры автономности – гетерономности (активность, самостоятельность, независимость или зависимость, послушность, пассивность); концентричности – эксцентричности (замкнутость, не склонность к общению или открытость, направленность на общение); уровень сбалансированности нервных процессов (уравновешенность или непредсказуемость, вспыльчивость); работоспособности; уровня стресса, тревожности; «Лесенка Щур» для исследования характера самооценки; тест цветовых отношений (ТЦО). Осуществлялось лонгитюдное исследование на протяжении трех лет в экспериментальной группе, данные сравнивались с аналогичными в контрольной группе. Исследование показало, что в экспериментальной группе к 6 годам в сравнении с контрольной существенно более выражены такие качества индивидуальности как автономность, открытость в общении, высокий уровень сбалансированности нервных процессов, работоспособность, меньше детей с высоким уровнем тревожности и заниженной самооценкой. Позитивная динамика развития индивидуальности обусловила появление в экспериментальной группе значительного количества детей (более 60 %), которых можно охарактеризовать как уверенных в себе, открытых к общению, автономных (независимых), имеющих хороший уровень саморегуляции, работоспособных. Среди этих показателей особенно важными с точки зрения развития индивидуальности являются высокий уровень автономности и позитивная самооценка, поскольку именно эти качества являются предпосылками самостоятельности в выборе собственного пути. В работе нашей аспирантки Е.В. Могилиной, изучавшей развитие музыкальных способностей у дошкольников в условиях организации музыкальной деятельности в формах игры средствами сказки, показано, что наряду с общим улучшением большинства показателей музыкальных способностей у детей, участвующих в эксперименте (уровень интереса к музыкальной деятельности, уровень музыкальной отзывчивости, музыкальные умения), наблюдается дифференциация детей, с одной стороны, по темпу их развития, и с другой стороны, что особенно интересно, выраженные различия по типу музыкальности (по А.Л. Готсдинеру). Последнее свидетельствует, что организация образования детей в формах детской субкультуры действительно является условием, при котором у ребенка актуализируется оптимальный для него путь развития индивидуальности (в данном случае музыкальных способностей), в результате ответчивости своим задаткам, дети спонтанно, неосознанно выбирают свою дорогу, соответствующую специфике их задатков. В большинстве своем дети не боятся быть не такими как все, одновременно они замечают и принимают особенности других детей, что проявляется в их высказываниях и реальном поведении. Соответствующие наблюдения описаны в публикациях педагогов – воспитателей групп, в которых реализуется программа «Жар – Птица», М.В. Чукановой, О.Б. Трегубовой, С.В. Спиридоновой, Н.С. Клюшницыной. Исследования показали также, что по мере освоения данной технологии существенно меняется позиция педагога: воспитатели становятся более «демократичными» (лучше сказать менее авторитарными, технологичными, отчужденными от реального ребенка, менее скованными «принципами», но более ответчивыми нуждам детской субкультуры), лучше понимают детей, больше интересуются ими, возрастает творческий потенциал и мотивация педагогической деятельности.

Результаты исследования, приведенные в третьей главе позволяют утверждать следующее:

Одним из важнейших требований к организации образования, направленного на социокультурное развитие и развитие индивидуальности, является построение его в формах соответствующей субкультуры (дошкольной, подростковой, юношеской и т.д.). При этом отношения детской и взрослой субкультур характеризуются не только преемственностью, но и конфликтом ценностей, смыслов, картины мира, деятельностей, форм общения. Задача педагога с точки зрения «педагогики конфликта» состоит не только в организации преемственности детской и взрослой субкультур, но также в защите детской субкультуры, ее самобытности и самоценности, основанной на понимании места детской субкультуры в человеческой истории.

Специфика детской субкультуры определяется спецификой ценностей, отношений составляющих ее деятельностей, форм общения со сверстниками и взрослыми, спецификой мышления и детской картины мира. Возрастные характеристики субкультуры определяют и одновременно определяются содержанием и способом ответчивости социокультурным основаниям человеческой жизни, актуализируют определенные формы рефлексии, выбора и поступка.

Основные параметры субкультуры дошкольного детства определяются сюжетно-ролевой игрой как ведущей деятельностью; общением, стремящимся к формам коммунитас; мифологическим мышлением (и мифологической картиной мира), средством которого является сказка; в ценностном отношении это возраст самоопределения по отношению к Добру и Злу, представленному ответчивостью «светлому», добру как особой ценности.

Организация образования в формах дошкольной субкультуры сопровождается амплификацией развития в сфере знаний, умений, навыков, психических процессов как средств осуществления деятельности; обогащением и развитием детских видов деятельности и общения; актуализацией ценностных оснований человеческой жизни - становлением социокультурных образцов, что проявляется в достижении высокого уровня «ценностностей».

Развитие ребенка в пространстве детской субкультуры актуализирует становление индивидуальности и субъектности как самобытности, неповторимости человека, проявляющееся в ответчивости и рефлексии, и реализуемое в выборе и поступке.

ком возрасте», состоит из трех параграфов: «Представление о миссии педагога у студентов педвуза», «Развитие субъектности в юношеском возрасте», «Специфика развития субъектности на разных ступенях онтогенеза». В первом параграфе показано на основе анализа литературных источников, что смысл образования состоит в развитии субъектности человека (ребенка) как восхождении к адекватной себе форме духовности (к социокультурным образцам как мерам человеческого в человеке) и развитии способности к поступку. Осуществлено исследование представлений о миссии педагога в студенческих группах на фоне проведения соответствующих спецкурсов («Философия ребенка» и «Психология типов культур»). Исследование свидетельствует (анализ рефлексивных сочинений «Миссия педагога», результатов анкеты «Четыре вопроса»: «Что вы больше всего цените в жизни?», «Чего вы больше всего ненавидите?», «Чего вы больше всего боитесь?», «Если бы вы были волшебником, что бы вы сделали в первую очередь?»), что у студенческой молодежи выражена потребность в социокультурном самоопределении, что проявляется в ответчивости социокультурной проблематике; а также о неоднозначном, противоречивом понимании студентами миссии, предназначения педагога и о востребованности студентами дисциплин, ориентированных на социокультурное самоопределение.

По результатам этого исследования и на основе анализа специфики юношеского возраста в сравнении с подростковым (И.С. Кон, Д.И. Фельдштейн, Б.С. Волков, Г.П. Цукерман, Г.П. Абрамова, В.В. Павловский, М.Кле, Э. Эриксон, Ш. Бюллер, Э. Шпрангер, Л.И. Божович, Д.Б. Эльконин, В.В. Зеньковский, В.И. Слободчиков и Е.И. Исаев, С.Р. Аллахвердян и др.) был разработан развивающий эксперимент, задачами которого стало выявление специфики развития ответчивости, рефлексии и способности к выбору и поступку в условиях работы, направленной на социокультурное самоопределение.

Проверка сформулированных предположений осуществлялась на выборке из студентов первокурсников факультета психологии Новосибирского госпедуниверситета. Задача исследования состояла в том, чтобы выявить изменения уровня и характера ответчивости социокультурной проблематике в процессе особым образом организованного обучения. В отличие от уже описанных ранее пилотажных исследований, здесь нами были выделены две группы студентов. Одной группе был прочитан уже описанный нами спецкурс «Психология типов культур». Кроме того, в рамках дисциплины «Общая психология» обсуждались проблемы, связанные с психосоциальным и социокультурным самоопределением, рассматривались различные парадигмы психологической науки, в том числе гуманистическая и гуманитарная. Эта группа студентов была исследована по методике «Четыре вопроса» (в начале первого семестра и в конце второго семестра после завершения спецкурса (71 и 61 человек в возрасте от 17 до 21 года). Студентам предлагалось также после завершения спецкурса написать рефлексивное сочинение «Мой социокультурный образец». С этой же группой испытуемых проводилось исследование в начале и в конце семестра по разработанному нами опроснику СКП («Социокультурная позиция») и методике А. А. Хвостова, направленной на исследование морального выбора. В конце второго семестра с этими испытуемыми была проведен опросник «Ответственность», разработанный и апробированный В.П. Прядеиным.

Со второй группой (также первокурсники психологических факультетов разных вузов в возрасте от 17 до 21 года, 98 человек) исследование проводилось в середине учебного года. С этими студентами работа по социокультурному самоопределению и актуализации ответчивости осуществлялась нерегулярно, а лишь настолько, насколько позволяли рамки дисциплины «Общая психология».

Анализ результатов свидетельствует, что обсуждение со студентами социокультурной проблематики заметно изменяет характер их ответов на вопросы, причем эти изменения имеют мировоззренческий характер. Происходит также изменение структуры ценностей, они как бы «выкристаллизовываются», осознаются, из эмоционально переживаемых приобретают характер высказывания, происходит концентрирование ответов вокруг наиболее значимых проблем. Общая тенденция изменений такова, что по всем четырем вопросам становится меньше случайных, сугубо «житейских», ситуативных, в ценностном отношении несущественных ответов, и, наоборот, увеличивается количество ответов, в которых обозначается некоторая система ценностей как мировоззренческая позиция. Меньше стало ответов, в которых утверждается более легковесная установка, ситуативные ценности: ценю друзей, ненавижу ограничения (несвободу), грубость, ценю деньги, карьеру, - и больше таких выборов, в которых звучит более зрелая, обобщенная позиция: у респондентов значимо увеличивается количество ответов, в которых утверждается ценность добра, правды и искренности, доверия между людьми, неприятие лжи, лицемерия. Закономерным на этом фоне выглядит увеличение количества ответов, в которых респонденты говорят, что более всего они боятся потери, утраты близких им людей и одиночества, непонятости другими людьми. Интересно, что появляются, хотя и в незначительном количестве, совершенно новые ответы, которых нет в других выборках: если бы был волшебником, дал бы людям разум, сплоченность в борьбе со злом, называется такая ценность как вера в Бога (данные обработаны по критерию Фишера). Иначе говоря, у ряда студентов происходит переход от доминирования ценностей мира «дольнего», связанных с сугубо бытовыми, социальными ориентациями, к доминированию ценностей «горнего» мира, происходит «прорыв» в социокультурное пространство. Ответы респондентов второй группы демонстрируют аналогичные тенденции, однако, выраженные в меньшей мере, они имеют «половинчатый» характер.

На наш взгляд результаты опроса могут быть интерпретированы следующим образом: в процессе совместной работы со студентами в ходе спецкурса, ориентированного на развитие ответчивости ценностям культуры, действительно происходят процессы социокультурного самоопределения. Эти процессы проявляются в «выходе» юношей и девушек в социокультурное пространство, появлении нового содержания, «горизонта» этого пространства, обнаружении мира «горнего» и признании значимости для себя этого мира. Об этом же свидетельствует анализ рефлексивных сочинений студентов, дополненный наблюдениями за их поведением в процессе спецкурса. По параметру отношения к содержанию спецкурса:

а) Происходит поляризация аудитории: с одной стороны, появляются студенты, которые выражают демонстративное неприятие содержания (7,1%), с другой стороны, выделяются студенты, у которых обнаруживается выраженный интерес к спецкурсу (26,5 %). Безусловно, имеются и такие студенты, которых содержание спецкурса, по-видимому, не затронуло (14,2%). Таким образом, у более, чем трети студентов обнаруживается явно проявляемое на уровне поведения личностное отношение к содержанию.

б) Личностное отношение проявляет себя в следующих поведенческих характеристиках: активное обсуждение (споры) относительно тех или иных положений или вопросов преподавателя; относительно высказываний студентов; появление в некоторых случаях аффекта неадекватности как в отношении других студентов, так и в некоторых случаях в отношении преподавателя; появление вопросов, которые обсуждаются с преподавателем после занятия.

в) Личностное отношение проявляется в характере выполнения зачетных заданий, которое характерно для 79 % сочинений, в которых авторы могут описывать события, вспомнившиеся в связи с выполнением задания, ссылаться на воспоминания детства, размышлять о призвании человека, о своем призвании. Встречаются сочинения, написанные в стихотворной форме, в форме небольшого эссе и т.д.

г) В 49% сочинений прямо или косвенно указывается на то, что именно работа на спецкурсе актуализировала внутреннюю работу по осознанию своей принадлежности к определенному типу культуры, интерес к социокультурному пониманию общественных и собственно психологических явлений, побудила к чтению соответствующей литературы и т.д.

д) В 68,3% сочинений указывается, что произошло самоопределение в контексте православной культуры. Однако, для большинства авторов это самоопределение не связано с постоянным посещением церкви и исполнением религиозных обрядов, скорее, речь идет о переживании своей исторической принадлежности этому типу культуры. В 10% сочинений студенты обнаруживают, что они склонны принимать социокультурные установки, представленные в разных культурах, причем, практически все они считают себя атеистами. В 9 % сочинений представлен выбор типа культуры по национальной принадлежности (тувинцы, алтайцы и т.д.). В остальных сочинениях как наиболее привлекательный тип культуры указывается буддизм, иудаизм, древнеримская культура, ислам. В данной выборке не встречалось самоопределения по типу древнекитайской культуры (даосизм) и индуизма. Среди наименее привлекательных типов культуры чаще всего указывается буддизм, часто встречается признание ценности любого типа культуры.

Интересные результаты получены нами на основе сравнительного анализа данных, полученных по методике «Социокультурная позиция» (СКП), в начале и в конце семестра, т.е. до и после чтения спецкурса «Психология типов культур». Обработка материала по t-критерию Стьюдента показала, что происходит достаточно выраженное изменение социокультурной позиции студентов. Из сорока, выделенных в опроснике позиций (35 вопросов и 5 шкал) значимые различия ( 5% уровень) обнаружены в 5 случаях, различия на уровне тенденций (2% уровень) также представлены в 5 случаях (табл. 1). Направление изменений в ответах свидетельствует: об усилении «чувствительности к манипуляциям» (шкала 1, вопросы 6 и 12 шкалы 1, а также вопрос 34 шкалы 5), т.е. испытуемые начинают тоньше чувствовать высказывания, имеющие манипулятивный характер и оценивают их негативно; о наличии тенденции увеличения «чувствительности к возвышенному» (вопрос 1 шкалы 3); о наличии тенденции более мягкого отношения к принципам, уменьшения «принципиальности» (15 вопрос шкалы 4) и одновременно более требовательного отношения к средствам достижения цели (34 вопрос шкалы 4); о стремлении к действенности (шкала 5), к реализации себя в поступке (10 и 29 вопросы); об уменьшении ригоричности в отношении представлений о свободе и несвободе ( 8 и 17 вопросы шкалы 2). Таким образом, наиболее существенные изменения происходят в отношении чувствительности к манипуляциям, появляется устойчивость к манипулятивным установкам, высказываниям, они начинают опознаваться; появляется потребность в реализации, осуществлении позитивных представлений и снижается уровень ригоричности суждений.

Таблица 1.

Значимые различия характера ответов на вопросы методики СКП в начале и в конце спецкурса.

Вопросы и шкалы 6 (-) (шкала 1)

12 (-)

(шкала 1) 8 (+)

(шкала 2) 17 (+)

(шкала 2) 1 (+)

(шкала 3) 15 (+)

(шкала 4) 34 (-)

(шкала 4) 10 (+)

(шкала 5) 29(+)

шкала 5) 1 шкала чувст. к манипуляциям

1 (ср.) 3,169 4,451 4,338 4,254 3,732 4,775 3,338 3,197 3,873 2,070

2 (ср.) 2,688 4,180 4,033 3,934 4,016 4,590 2,918 3,672 4,246 3,410

t-крит. 2,053 1,896 1,734 2,252 -1,689 1,784 1,790 -2,149 -2,383 -2,028

Ур. Зн.

n=130 0,05 0,02 0,02 0,05 0,02 0,02 0,02 0,05 0,05 0,05